Бутлегер и его пес
Шрифт:
— Делай как знаешь, Хайме. Канадцы так канадцы. — Я еще раз пожал плечами. — Повторюсь, я не вижу пока причин нарушать договор.
— Пока? — поляк прищурился.
— Да, пока, не вижу.
— Лучше бы ты поскорей увидел, Бенни, — встрял Друччи.
— Вы узнаете первыми, — я встал из кресла и преувеличенно внимательно поинтересовался. — Что-нибудь еще, парни? Нет, тогда я пошел.
— А что до твоего спиртового завода? — как бы невзначай спросил поляк. — Я бы не против вложиться в него.
— Это
— Смотри, Бенни… — угрожающе хмыкнул Вейсс. — Шашни с федералами никого до добра не доводили.
— Спасибо за напоминание, — я встал и коротко кивнув, пошел к двери.
И только в машине понял, что весь взмок под одеждой.
Скрипнула крышечка фляжки, я влил в себя большой глоток скотча и полез в карман за зажигалкой.
Лиам обернулся ко мне.
— Все плохо?
— С чего ты взял?
— У тебя лицо… — Макгвайр растерянно улыбнулся. — У тебя такое лицо, словно ты отрезал всем падди бошки, а потом поимел их в шею.
— Пока нет… — тихо ответил я. — Но все может быть. Все вокруг смердит дерьмом. Нас уже втравливают в свару между ирландцами и макаронниками.
— Что тогда нам делать?
— Пока не знаю. Завтра встречусь с Капоне и буду знать. Что еще на сегодня?
Шотландец глянул на часы.
— Мне бы хотелось заскочить на Харрисон-стрит, там сегодня будут передавать последнюю часть товара парням Дженна. От нас там Вилли со своими ребятами, но мне тоже неспокойно. Сицилийские собаки последнее время стали сильно наглеть.
— Неспокойно? — я ненадолго задумался. — Тогда давай заскочим на Харрисон-стрит.
Интуиции шотландца можно было доверять, он, в отличие от своего папаши, неприятности чует как хорошая охотничья собака куропатку.
— А еще… — шотландец виновато улыбнулся. — А еще, сегодня день рождения Курта. Надо бы посидеть, помянуть…
— Я помню, — соврал я. — Вечером посидим. Билли, не спи.
Вскоре Билли тормознул возле больших, крашеных серой краской ворот. Над забором высунулась голова в кепке и створки сразу стали открываться.
Фордик въехал внутрь и подрулил к большому ангару, возле которого стояло несколько парней в рабочей одежде. Один из них нырнул в ангар и оттуда почти сразу вышел здоровенный, заросший бородой громила.
— Наконец… — гулко пробасил он, крепко пожимая мне руку. — Еще бы немного и я порезал бы этих сицилийских говнюков на ремни.
Вилли Тиммерманс тоже мой товарищ детства, он сын немца Вилли Тиммерманса и Коранфилы Зорич — сербки. От такой интернациональной связи получился весьма интересный и забавный персонаж, громадный как медведь, бешеный как берсеркер, да и на морду
— Что им не нравится?
— Все не нравится! — рыкнул Вилли. — Тупо нарываются на скандал. Мне показалось, что они просто тянут время. Товар им загрузили, но они цепляются ко всему и пока еще торчат здесь.
— Идем…
Внутри ангара, возле грузовиков, стояло четверо мужиков. Коренастые, приземистые и коротконогие, смуглые морды, мятые кепки и наглые небритые рожи, прямо намекали, что это гости из Средиземноморского региона.
Напротив, них расположились четверо парней Вилли, такого же бандитского вида, но все же более благообразного вида.
— Кто старший?
— Ну я старший… — с ленцой процедил кривоногий крепыш, не выпуская из губ папироску.
— Как тебя зовут, малыш? — приблизив лицо к его физиономии, тихо поинтересовался я.
— Я Лука… — бледнея и заикаясь, признался итальянец. — Лука Гоцци, меня еще зовут…
— Похер, как тебя зовут, малыш. Собрались и свалили отсюда. С товаром или без, мне плевать. Живо, мать твою…
Один из сицилийцев выступил вперед и грязно выругавшись по-итальянски, процедил:
— Ты что, не понял, с кем имеешь дело?
Я щелкнул пальцами и в ту же секунду, сицилийца сбил с ног Мусичка. Держа его за глотку, Муся глухо рыкнул и покосился на меня.
Остальные итальянцы шарахнулись в сторону.
— Вы все поняли? — я обвел взглядом сицилийцев. — В машины и валите отсюда.
Но уехать они не успели, за забором раздался вой полицейских сирен.
Глава 4
«Иногда молчание является лучшим ответом…»
Бенджамин Вайт младший
Когда завыли сирены, я смотрел на сицилийцев и сразу же понял, что именно Дженна навели на нас копов. Мало того, что гребаные макаронники не перепугались, на их мордах даже проявилось некоторое облегчение.
Остальные пазлы сложились в картинку атоматически.
Чего тут неясного? Для начала, сицилийцы обязательно мне предъявят, что это именно я, якобы, навел на них полицию. А затем, под предлогом «искупления вины», будут что-то требовать. Скорее всего, предложат сбывать бухло только им, точно так же, как предлагали ранее ирландцы. Либо что-то в этом духе. Как папаша говорил, к гадалке не ходи.
Ну что же, конечно, все очень скверно, но далеко не смертельно. Будем отбиваться…
— Вилли, задержи немного копов, но потом все-равно пропустишь… — бросил я Тиммермансу, в потом обернулся к сицилийцами. — А вы, валите, нахрен, отсюда. Сэмми, покажи им куда валить…