Бутон страсти
Шрифт:
Внезапно Кэбота осенило: она будет сопротивляться ему. Но он не мог этого допустить. Он захватил ее волосы в кулак, и казалось, будто шелк струится между пальцев. Он почувствовал сладкий запах вербены и медленно разжал пальцы. Отчаяние слышалось в его голосе, когда он произнес:
— Иди ложись.
— Спасибо, — вздохнула она с облегчением.
Кэбот закрыл глаза, стараясь не потерять над собой контроль. Сердце его билось, как сумасшедшее. Он чувствовал себя отвратительно, почти так же, как и все годы, проведенные в приюте. Он безвольно
— Иди. Не могу обещать, что я не передумаю.
— И не надо, — сказала она спокойно, глядя на него без страха. — Я уверена.
Только одна мысль остановила его мольбу: если г она уверена, что у них будет ребенок сегодняшней ночью, то он бы не хотел, чтобы это произошло с мыслями о другом мужчине. Он тихо сказал:
— Иди в постель.
Она остановилась, чтобы поднять свой халат.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. — Он отвернулся и так крепко сжал кран насоса, что костяшки его пальцев побелели.
Он слышал, как она прошла к кровати, зашуршали простыни, и она легла. Кэбот долго развязывал тугой узел на бриджах. Наконец он снял их и осторожно ступил в ванну. Холодная вода приятно освежила его. Он вдруг осознал то, в чем не хотел себе признаться с прошлой ночи: он хотел, чтобы она хотела его.
Нет, не в любви было дело. Мужская гордость или, возможно, чисто сексуальный интерес. Он хотел Ли Беккер больше, чем любую другую женщину когда-либо, даже больше, чем Вивьен.
Но ведь это не было обычной интрижкой. Они поженились, чтобы долгие годы жить вместе, чтобы иметь детей и общее будущее. Он почти потерял контроль над собой прошлой ночью, а она даже не дотронулась до него. Но ведь между ними что-то возникло, пусть даже она пытается скрыть это за мыслями о Роберте.
Теперь Кэбот был настроен решительно. Он даст ей столько времени, сколько ей понадобится. Пока.
Два дня спустя Ли сидела в конторе вместе с Саймоном. Он вышел из-за своего стола и уставился в окно. Над доками нависли тяжелые черные тучи.
— Ну так что ты думаешь? Как мы назовем компанию?
Ли сидела, нахмурившись, теребя в руках судовые декларации.
— Что?
Саймон подошел к входной двери и раскрыл ее настежь. Холодный воздух змейкой заполз в комнату, принеся еле заметный запах зимы и печного дыма. Выйдя наружу, он закинул голову, чтобы посмотреть на вывеску.
— Ну, например, мы могли бы назвать ее «Монтгомери и Марш» или «Марш и Монтгомери». А как насчет «М плюс М Компани»?
— Я еще не думала над этим. — Между ней и Кэбо — том все было по-прежнему неопределенно. Когда она проснулась в воскресенье, он был уже в Кейп Жирардо.
Ее компаньон покосился на вывеску и задумчиво сказал:
— Мы могли бы оставить «Беккер, Монтгомери и Марш». Роберту бы это понравилось.
— Роберта уже нет. — Ли напряглась, пытаясь отбросить неприятные воспоминания.
Саймон что-то пробормотал и повернулся лицом к реке. Ли глубоко вздохнула и, положив
В конце концов он оставил записку, объясняющую, что у него назначена встреча с представителями железной дороги по поводу возможного контракта. Если ничего не случится, он должен сегодня вернуться. Она вспомнила, как ей стало неприятно, когда, проснувшись в воскресенье, на обнаружила, что он уехал. Вот и сейчас она пыталась не поддаваться раздражению.
Саймон зашел внутрь и закрыл дверь. Его худое лицо чуть порозовело от холодного воздуха.
— Как у вас с Монтгомери идут дела? Я, признаться, не был уверен, что ты появишься сегодня в конторе. Только что вышла замуж и все такое…
— Ты же знаешь, Саймон, что все не совсем так. — Ли старалась говорить сдержанно, несмотря на дрожь, пробежавшую у нее по спине при упоминании о муже. — У Кэбота дела за городом.
Саймон кивнул и направился к ее столу. Он ласково спросил:
— Я полагаю, все не так складывается, как было у вас с Робертом?
— Нет. — Она отвернулась. Ли не хотела думать о том, «как было у нее с Робертом».
— Да, таких, как Роберт, немного, — с грустью сказал Саймон. Он немного помолчал, потом выудил из кармана брюк часы и сказал: — Пойду-ка я к Клемме перекушу. Хочешь пойти?
— Нет, спасибо. Я хочу закончить дела здесь.
Она снова взялась за бумажки, тщательно перетасовывая их.
Саймон захлопнул крышку часов и в задумчивости постоял с минуту.
— Роберт очень любил шоколадный пирог у Клеммы. Может быть, я съем сегодня кусочек.
— Было бы неплохо. — Ли открыла ящик и сделала вид, будто что-то ищет. Ее собственные воспоминания о Роберте опять захлестнули ее.
Саймон натянул свое пальто и прошел к двери, по пути сказав:
— Я сегодня немножко задержусь. Нужно разобраться с одним дельцем.
— Хорошо, — кивнула она.
Дверь закрылась. Ее партнер ушел. Воспоминания Саймона о Роберте напомнили ей другие эпизоды их жизни: то, как он любил ее бисквиты и соусы, деликатесные китайские блюда, которые он заказывал специально для нее во Франции, и книгу, которую она обнаружила в этот уик-энд.
Ли постаралась переключиться на что-нибудь другое, не разрешая сомнениям овладеть ею. Она встала из-за стола, подошла к двери и вышла на крыльцо.
Перед ней Миссисипи медленно несла свои серо-бурые воды. Небо еще больше потемнело с тех пор, как ушел Саймон. Надвигался шторм. Ли испугалась. Сказывалась нервозность последних дней. Ей захотелось скорее попасть домой.
Несмотря на пасмурный день, пристань не была пустынна. Несколько ребятишек бегали по набережной. Докеры на барже были заняты принесенным с собой обедом. Пароход медленно заходил в бухту, его гудок изрыгал какой-то скрежет, совсем не похожий на голоса других судов. Это «Энни Ли».