Бык и копье
Шрифт:
Размахивая мечом, бледнолицый неумолимо наступал на Корума, который едва успевал отражать удары.
Принц медленно отступал назад, зная, что у него за спиной на краю поляны ждут псы. Они жарко и хрипло дышали, вывалив языки, – так в ожидании кормежки дышат обыкновенные домашние собаки.
В данный момент Корум не мог представить себе худшей судьбы, чем стать кормом для псов Кереноса. Он попытался рвануться вперед и напасть на противника, но левая пятка скользнула по спрятавшемуся под снегом корню, нога подвернулась, и принц упал, успев услышать, как из леса донесся звук рога,
Снова прозвучал рог.
Воин остановился, и на его неподвижном лице отразилось удивление. Собаки с торчащими красными ушами тоже затоптались на месте, не зная, что делать.
И в третий раз прозвучал рог.
Собаки неохотно затрусили обратно в лес.
Воин повернулся спиной к Коруму и, бросив меч, побрел вслед за собаками прочь с поляны. Постанывая, он прикрыл уши, внезапно остановился, вяло опустил руки, и из ран, которые нанес ему Корум, хлынула кровь.
Он рухнул в снег и замер.
Корум с трудом поднялся на ноги. Подойдя, конь ткнулся в него мордой. Корум почувствовал угрызения совести – взбираясь на дерево, он предоставил отважного спутника своей судьбе. Принц погладил его. Хотя из нескольких ран текла кровь, конь особо не пострадал, а трое дьявольских псов, жертвы его могучих копыт, с переломанными ребрами и разможженными черепами валялись на прогалине.
Теперь над ней воцарилась тишина. Корум понимал, что нападение возобновится, и воспользовался передышкой, чтобы найти отлетевший в сторону лук. Он отыскал его рядом со сломавшейся веткой. Но стрелы и два дротика были там, где он их и оставил, – на дереве. Встав на цыпочки, он попытался луком достать их, но они висели слишком высоко.
Услышав за спиной шаги, Корум повернулся, держа меч наготове.
На поляне показалась чья-то высокая фигура. Она была закутана в просторный длинный плащ из мягкой кожи, окрашенной в темно-синий цвет. Тонкие пальцы украшали перстни с драгоценными камнями, горло охватывало такое же золотое ожерелье, а под плащом виднелась рубашка из плотной парчи, расшитая таинственными знаками. Старческое лицо сохранило свою красоту, его обрамляли длинные седые волосы и седая же борода, касавшаяся золотого ожерелья. В руке незнакомец держал рог – длинный рог, перетянутый золотыми и серебряными перемычками, каждая из которых изображала одного из лесных животных.
Бросив лук и держа меч обеими руками, Корум окончательно утвердился на ногах.
– Я перед тобой, Керенос, – сказал Принц в Алом Плаще, – и я вызываю тебя на бой!
Высокий старик улыбнулся.
– Мало кому доводилось предстать перед Кереносом. – У него был мягкий, усталый голос. – Даже я не видел его.
Ты не Керенос? Но у тебя его рог. Должно быть, это ты отозвал собак. Ты служишь ему?
– Я служу только себе – и тем, кто мне помогает. Я Калатин. Когда-то я был знаменит, и народ в этих землях говорил обо мне. Я волшебник. Когда-то у меня было двадцать семь сыновей. И внуки. Теперь остался только Калатин.
– Здесь много
– Много, – согласился волшебник Калатин. – Но мои сыновья и внуки погибли не в битве с Фои Миоре. Они умерли ради меня, разыскивая то, что мне было нужно для войны с народом холода. Но кто ты, воин, который так отважно сражался с псами Кереноса и который обладает такой же серебряной рукой, как у легендарного полубога?
– Я рад, что хоть ты не узнал меня, – сказал Корум. – Меня зовут Корум Джаелен Ирсеи. Я вадаг.
– Значит, из сидов. – Взгляд высокого старика обрел задумчивое выражение. – А что ты делаешь тут, на материке?
– Я ищу кое-что для людей, которые обитают в Каэр Малоде. Они мои друзья.
– Итак, теперь сиды дружат и со смертными. Может, появление Фои Миоре принесло с собой кое-какие преимущества.
– О преимуществах и потерях я ничего не знаю, – сказал Корум. – Но спасибо тебе, волшебник, за то, что ты отозвал этих собак.
Калатин пожал плечами и спрятал рог в складках синего плаща.
– Если бы сам Керенос охотился с этой сворой, я бы не смог прийти к тебе на помощь. Но он послал одного из этих. – Калатин кивнул в сторону мертвого существа, сраженного Корумом.
– А кто они такие? – спросил Корум. Он пересек поляну, чтобы взглянуть на труп. Кровотечение прекратилось, и все раны были затянуты коркой замерзшей крови. – Почему я не мог убить это существо мечом, а ты прикончил его звуком рога?
– Третий призыв рога всегда убивает гулегов, – пожав плечами, сказал Калатин. – Если «убивает» правильное слово, потому что гулеги уже мертвецы. Ты и сам убедился, как трудно их прикончить. Они привыкли подчиняться первому зову рога. Второй зов предупреждает их, а третий убивает за отказ подчиниться первому. В результате из них получаются отличные рабы. Звук моего рога лишь немного отличается от звучания собственного рога Кереноса, и он сбил с толку псов и гулега. Те знают лишь одно – третий звук убивает. Поэтому он и умер.
– Кто такие гулеги?
– Фои Миоре привели их с собой с востока. Эта раса создана, чтобы служить Фои Миоре. Больше ничего я о них не знаю.
– Ты знаешь, откуда взялись сами Фои Миоре? – спросил Корум.
Он начал бродить по стоянке, собирая сухие ветви, чтобы снова развести костер, который пришлось затушить. Ему бросилось в глаза, что туман полностью исчез.
– Нет. Но, конечно, у меня есть кое-какие соображения.
Пока они разговаривали, Калатин стоял на месте, но наблюдал за Корумом из-за чуть опущенных век.
– Я склонен предположить, – сказал он, – что сиду известно куда больше, чем простому смертному волшебнику.
– Я не знаю, что представляет собой народ сидов, – признался Корум. – Я вадаг и не принадлежу к вашему времени. Я пришел из другого века, из куда более раннего века, может, даже из эпохи, которой не было в вашем мире. И больше я ничего не знаю.
– Почему ты оказался именно здесь? – Похоже, Калатин без всякого удивления воспринял объяснение Корума.
– Я не выбирал его. Меня позвали.