«Был жестокий бой»
Шрифт:
— Всё решается… — проронил один из прокуроров загадочно-философскую фразу.
Освобождённые восприняли сказанное в нужном смысле и вновь воспряли духом. Облегчённый Урал с единственной «запчастью» в кузове понёсся к Моздоку как на крыльях. Оставшиеся в своём лагере ВеВешники хоть и смотрели ему вслед, но ручками всё же не махали… Как принято выражаться, не тот это случай! Это им должны были махать ладошками… Как в знак признательности за освобождение, так и в качестве служебной благодарности за отлично выполненную работу.
На контрольно-пропускном пункте Моздокского
Когда военный Урал подъехал к расположению бригады, его вышла встречать целая делегация. Ведь в части уже начали волноваться за них… Из Грозного выехали, но в Моздок не прибыли… Да и захваченную в жестоком бою зенитную установку надо было продемонстрировать начальнику разведки… Словом, майора Чернышева и капитана Грудого встречали как победителей…
Но оба героя вышли из кабины несколько смущёнными. Поскольку они не привыкли к столь повышенному вниманию к своим наискромнейшим персонам… Но их уже обнимали, хлопали по спинам, пожимали руки…
— Ну! — сказал комбриг, когда лёгкий ажиотаж немного стих. — Где зенитка?
Майор Чернышев тут же смекнул в чём дело и махнул рукой в сторону Урала:
— Там!
Бестолковому и ничего не понимающему солдату тут же скомандовали развернуться… Урал в точности выполнил поставленную задачу, а потом стал медленно сдавать назад, неотвратимо приближаясь к напряжённо молчащей делегации… Чуть поодаль стоял сам начальник разведки… Генерал Чернобоков ни во что не вмешивался, но и ничего не пропускал…
Наконец Урал остановился в двух метрах от зрителей. К всеобщему недоумению и немалому удивлению его кузов выглядел абсолютно пустым. Задний тент был закинут наверх и сквозь проём виднелся лишь передний борт.
— А где ЗеУшка? — кратко спросил комбриг Брестлавский.
Как в его личном понимании, так и в визуальном представлении всех остальных военнослужащих 22-ой бригады спецназа… Да пожалуй и подавляющего большинства нормальных здравомыслящих мужчин Российской Федерации… Из кузова этого Урала должны были торчать два противозенитных ствола, каждое калибром в 23 миллиметра. Да ещё и с характерными цилиндриками-пламегасителями… Ведь зенитная установка ЗУ-23–2 уже известна очень многим…
Однако кузов продолжал оставаться пустым.
— Где ЗеУшка? — повторил комбриг, багровея с каждой секундой.
— Там! Внутри! — произнёс уже капитан Грудой. — Эй, открывай борт!
Его слова поначалу вызвали вздох облегчения. Однако не очень-то уверенный тон всё же говорил о многом… Но все присутствующие продолжали ждать… Выскочивший из кабины солдат, наконец-то, освободил крепления и осторожно опустил задний борт. В
— Залезь! — торопливо приказал водителю капитанГрудой. — Покажь!
Солдат быстро вскарабкался внутрь, взял откатившийся к переднему борту ствол и вместе с ним подошёл к краю кузова.
А снаружи была настоящая немая сцена… Все замерли в безмолвном изумлении… Только один комбриг продолжал видоизменяться в лице…
— И вот это всё? — поинтересовался майор Перебежкин.
— Так точно! — заявил Грудой. — Что нам дали, то мы и привезли!
Увы… Больше в кузове не было ни-че-го! Ни второго ствола, ни двух крупнокалиберных пулемётов, ни сидения наводчика, ни станин с откидными лапами и колёсами. А только лишь один ствол! Причём, не воронёно-чёрный… Как и должен выглядеть оружейный металл… А коричнево-ржавый…
— Нда-а! — произнёс неслышно подошедший генерал. — Ну, ничего! В следующий раз будет получше.
Начальник разведки махнул своему водителю, затем он уселся в подъехавший УАЗик и был таков.
А немая сцена пришла в действие… Без лишних слов все потихоньку разбрелись по своим рабочим местам. Командир бригады вернулся в свой рабочий кабинет. Временный наш комбат Перебежкин пошёл по другим делам. Вскоре всё в 22-ой бригаде пришло в прежнее состояние.
И только лишь капитан Грудой принялся ожесточённо скрести свой затылок. Ведь уголовное дело уже было заведено. Причём, только лишь на него одного. И этот нехороший вопрос следовало решать безотлагательно.
А в городе Грозном продолжал идти бой.
Глава 19
Настоящая удача
Главный закон внешней и внутренней баллистики гласит: пуля, вылетевшая из канала ствола, как правило, обратно в ствол не возвращается. Эта замудрённая фраза преподавателя кафедры огневой подготовки РВДУ полковника Коробкова отчасти подтверждала и основную суть нашей специальной разведки. А именно: разведгруппа спецназа не имеет никакого морального права возвращаться на базу без какого-либо результата. Положительными успехами здесь принято считать захваченные в бою оружие, амуницию, боеприпасы, средства связи тире наблюдения и, разумеется, военнопленные. Отрицательным же результатом могут быть вынесенные на себе тела погибших товарищей. С их оружием и прочим имуществом… Ведь в боестолкновении чаша весов иногда склоняется в пользу противника. Увы, но таковы жестокие правила войны.
А вот нулевого результата, как учит Инструкция по боевому применению разведподразделений СпН, не должно быть никогда. И командир разведгруппы, который возвратился на свою базу даже без разведывательных сведений, то есть что именно и когда он наблюдал в таком-то квадрате с эдакими-то координатами, куда это» нечто» двигалось или чем конкретно занималось, в чьём сопровождении ехало или под каким охранением действовало… В общем, даже такой подробный доклад может считаться положительным результатом. И командир РГСпН без оного- это полный нуль и абсолютнейший профан своего дела. Во всяком случае так учит служебная инструкция.