Былого слышу шаг
Шрифт:
«Известия ВЦИК», 23 апреля 1920 года[13]
50 ЛЕТ ТОМУ НАЗАД, В 1870 ГОДУ. ЗА ГОД ДО ПАРИЖСКОЙ КОММУНЫ РОДИЛСЯ ВЕЛИКИЙ МСТИТЕЛЬ ЗА СВЯЩЕННУЮ КРОВЬ КОММУНАРОВ — ЛЕНИН.
В ЛИЦЕ ЛЕНИНА МЫ ЧЕСТВУЕМ ГЕРОИЧЕСКИЙ РАБОЧИЙ КЛАСС, ЕГО ОРГАНИЗОВАННОСТЬ. ЕГО ВСЕМИРНУЮ СОЛИДАРНОСТЬ.
Вместо приветствия
Редакция «Известий ВЦИК» в день 50-летия вождя русского и мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина вместо приветствий приводит две телеграммы, дающие надежду на быстрое улучшение нашей хозяйственной жизни.
Редакция уверена, что эти известия о нефти и паровозах больше всяких поздравлений
Паровозы
ПЕТРОГРАД, 20 апреля. В Ревель прибыла первая партия приобретенных Советской властью в Соединенных Штатах паровозов в количестве 200, которые в ближайшее время будут отправлены в Петроград. Всего в Северной Америке закуплено 5 000 паровозов.
Нефть
САРАТОВ, 20 апреля. Вопрос о нефтяном топливе разрешается в благоприятную сторону. В Астрахань прибыло 500 000 пудов нефти, предназначенной к отправлению вверх по Волге. Из Царицына телеграфируют о срочной подаче к Царицынским пристаням нефтеналивного флота для перевозки нефти, приходящей в Царицын с Грозненских промыслов специальными маршрутными поездами, по 250 000 пудов ежедневно.
Ленин получает письмо от Е. Д. Стасовой с поздравлением по случаю его пятидесятилетия…
Из воспоминаний Е. Д. Стасовой
Я болела и при всем желании не могла попасть ни лично к Владимиру Ильичу, ни на его чествование, организованное Московским комитетом. Желая доставить ему несколько веселых минут, я послала случайно сохранившуюся у меня карикатуру на юбилей Михайловского, нарисованную известным художником Карриком. Послала я ему эту карикатуру главным образом потому, что марксисты, пришедшие поздравлять Михайловского, были изображены маленькими детьми в коротеньких платьицах и костюмчиках и названы «марксятами». Вот я и писала Владимиру Ильичу, что тогда наша партия была в детском возрасте и людей в ней было очень мало. А теперь наша партия стала правящей. И это дело ваших рук, вашего ума, таланта. (Дословно, конечно, не помню, но смысл был таков.)
Ленин читает телеграмму председателя Совнархоза Украины В. Я. Чубаря: «Вышлите 500 миллионов рублей для выдачи зарплаты рабочим угольной, металлургической промышленности» — и подписывает телеграмму всем губпродкомам о снабжении рабочих и служащих почты, телеграфа, радио, телефона; подписывает телеграмму в Пермь — примите необходимые меры к усиленной погрузке и вывозу соли с верховьев Камы, телеграфирует предгубисполкомам в Тамбов, Саратов, Самару, Уфу, Челябинск, Казань, Вятку, Сарапул, Пензу, Покровск, Баронск, Оренбург, Омск, Екатеринбург, Воронеж — усилить подвоз продовольствия; подписывает протокол Малого Совнаркома, проект постановления СТО о войсках внутренней охраны Республики и постановление СТО, разрешающее местным властям включать в артели торфяников Рязанской, Калужской, Владимирской, Тульской губерний уклонившихся от призыва в Красную Армию местных жителей, и просматривает книгу «Ко дню пятидесятилетия со дня рождения Владимира Ильича Ульянова (Ленина) 23 апреля 1870–1920 гг.».
Ленин принимает представителей Туркестанского фронта. По просьбе одного из делегатов, И. Дика, дарит ему свой автограф на листке из блокнота Председателя СНК: «На память товарищу Дику.
В. Ульянов (Ленин)».
Из воспоминаний И. О. Дика
В марте 1920 года, в связи с борьбой против эпидемии на Туркестанском фронте и с другими делами, наша часть стояла в Илецкой — Защите… В один прекрасный день, в конце марта должно быть, РОСТА сообщило, что 22 апреля Владимиру Ильичу исполнится 50
Внимательно выслушав меня, один из красноармейцев нашей команды, плохо говорящий по-русски татарин, всегда молчаливый, человек неграмотный и политически темный, к моему удивлению, вступил в беседу и на ломаном русском языке сказал:
— В Москве сейчас голод, а у нас много хлеба. А Ленин большой человек. Мы должны послать ему много хлеба на его праздник.
…Было решено провести отчисления из пайка красноармейцев, добавить к ним кое-какие «экономии» отдела снабжения и отправить Ильичу ко дню его 50-летия в подарок от имени Туркфронта и гражданских организаций Самары… целый поезд хлеба!
Организация всего этого предприятия была поручена мне. Дело было нелегкое. Скорый поезд Самара — Москва покрывал это расстояние в течение 12, а то и 14 суток. А была уже середина апреля. Но как бы то ни было, хлеб был собран в достаточном количестве. При помощи начальника ВОСО фронта мы организовали специальный поезд, в состав которого вошло 20 вагонов хлеба. Этот поезд мы назвали в честь Ильича «Поездом Ленина», и 19 апреля мы тронулись в путь. На первом вагоне был прибит красный плакат с надписью:
«Красноармейцы Туркфронта — первому красноармейцу революции В. И. Ленину в день его 50-летия».
Политотдел фронта дал мне адрес для вручения Ильичу и в этих целях назначил также и своего представителя.
…Мы встретили немало затруднений в пути. Перед ст. Батраки сгорел паровоз. Не доезжая ст. Инзы, мы потерпели первое крушение. На ст. Ночка мы имели конфликт с заградительным отрядом Наркомпрода, который никак не хотел признать действительным разрешение на провоз продовольствия выше нормы для красноармейской команды поезда, выданное Самарским губпродкомом. Заградительный отряд признал действительным только разрешение Симбирского губпродкома, которому он был подчинен и на территории которого мы находились. Только наличие оружия у нашей команды заставило начальника заградительного отряда облагоразумиться и пустить нас дальше. Перед Рузаевкой наш поезд потерпел второе крушение, при котором было ранено несколько красноармейцев. Я не говорю уже о «буксах». Они горели неимоверно часто, и мы были принуждены перегружать вагоны не менее десяти раз. На ст. Рыбное, где была база Наркомпрода, нас просто не хотели пропустить дальше. Представители этого учреждения хотели «обезличить» наш поезд и переотправить муку по разным нарядам. Мы напрягли все усилия, чтобы убедить представителя Наркомпрода не делать этого. Мы ему показали с десяток бумаг, мандатов, предложений, удостоверений, разрешений Самарского губпродкома, но все напрасно. И здесь наша охрана сыграла решающую роль и спасла поезд.
И все же, несмотря на все эти инциденты, мы вечером 22 апреля 1920 года, в день 50-летия Владимира Ильича, благополучно прибыли в Москву. Но и здесь нас ждала история с «обезличиванием» со стороны Наркомпрода, агенты которого на Казанском вокзале начали уже хозяйничать в нашем поезде.
Я отправился в Наркомпрод… После долгих мытарств по секретарям и секретаршам, после трехчасового ожидания в приемной я попал, наконец, к члену коллегии тов. Халатову, которому изложил суть дела. Он вначале и слышать не хотел о подарке красноармейцев Туркфронта.
— Какие там подарки: это наше и больше ничего! Наркомпрод — диктатор!
Тогда я решил обратиться к Ленину…
Ильич нас принял восклицанием:
— Здравствуйте, товарищи!
Встал, подал нам руку и просил сесть. Я его поздравил с юбилеем и собирался по всем протокольным правилам огласить ему адрес политотдела.
Ильич прищурился, добродушно улыбнулся, сделал широкий жест рукой:
— Не надо, не надо!..
В это время Ильича вызвали по телефону. Я понял, что с ним говорит Халатов. Вначале Ленин не хотел идти навстречу Наркомпроду: