Быть бардом непросто
Шрифт:
– Да ты что! Я же пацифист!
– А его – фиг убьешь. Я пытался придушить как-то ночью, но он проснулся, обозлился и врезал по мне таким разрядом…
– Я не про это.
– Тогда какие есть идеи? – Аид внимательно смотрит на меня.
Выдерживаю драматическую паузу, после чего торжественно произношу:
– Поселение гоблинов.
Тишина. Сидим и смотрим друг на друга.
– И? Мне что, нужно бурно радоваться этому?
– Да ну тебя. Я о другом. Существует последнее поселение гоблинов. Правда, я думал, что это миф, но, если этот выжил, почему бы еще нескольким не сохраниться?
– И ты знаешь, где оно?
– Да, теоретически.
– Хм. И что ты предлагаешь:
– А что? Эта идея не лишена смысла. Ты доставишь Федю к его сородичам, там он найдет себе кучу новых друзей, заведет подружку и забудет про тебя.
– Класс. Вряд ли меня из этого поселения отпустят так просто. А я, знаешь ли, не собираюсь заводить еще кучу подобных друзей, одного-то еле переношу.
– Вот тут и начинается самое интересное. Я знаю, как снять чары дружбы и заставить его забыть о том, что вы друзья!
В пространстве повисают пять секунд потрясенной тишины.
– Я проклят… – говорит Аид тихо.
Странно, я думал, меня будут долго и мучительно пытать на тему: а какого лешего не сказал раньше? А он сидит, молчит. Не верит, что ли?
– Так вот, я скажу тебе, как снять чары, а ты отведешь гоблина в поселение и там оставишь его.
– Погоди. Но если ты снимешь чары – зачем мне куда-то тащиться?
– Чары так просто не снимешь. Тебе нужен как минимум еще один гоблин, чтобы перекинуть чары на него. Нет, нет, не надейся, на людей, эльфов и прочих живых существ они не перекидываются.
– Точно?
– Уверен.
– Хм… И где, говоришь, это поселение находится?
Довольно улыбаюсь, вырываю из тушки птицы последний клок перьев. Отлично, он попался на байку о проклятии. Теперь осталось избавиться от них обоих и жить себе дальше спокойно и счастливо.
– Я тебе расскажу, но чуть позже. Сначала надо дойти до города.
Эльф внимательно на меня смотрит. Потом тихо говорит: «Хорошо, я подожду».
Глава 16
Эту главу можно было бы начать с описания города, местных жителей и прочих достопримечательностей. Но, поверьте, описывать особо нечего. Узкая полоска синего неба над головой, бледные лица населения, каменные дома, вмурованные в скалы, и широкая прямая улица между ними вряд ли заслуживают восторженных эпитетов и отдельной страницы моих мемуаров. К слову, обычных домов здесь нет. Оно и понятно: кто захочет жить, зная, что в любую минуту крышу пробьет огромный булыжник и размажет хозяев по полу. Правильно, никто. А потому обе скалы похожи на муравейник: окна проходят рядами, которые расположены один над другим, и по ночам изнутри освещаются огоньками магических ламп. Выше всех живут бедняки. Почему? Просто все магазины и лавки расположены на первом уровне, вровень с землей, и их более богатые хозяева предпочитают жить непосредственно над своим детищем.
Кое-где жители Агреля все же пытались привнести в серую бытность романтику и уют. В итоге мостовую выложили разноцветными камнями, а в центре города в обеих скальных породах продолбили две огромные ниши, в недрах которых и таились новые дома и улицы старого города.
Последний штрих, запомнившийся мне в Агреле, – фонари, расположенные вдоль каменных стен, горят неярким, зато вечным голубоватым магическим огнем. Что ж, задумка неплохая – вот только исполнение хромает. По вечерам голубой свет придает и без того бледной коже горожан трупный оттенок; мостовая перестает быть разноцветной и одевается в сотни оттенков синего; да и витрины лавок и магазинов ночью выглядят как-то пугающе.
– Знаешь, – поправляю рюкзак и смотрю на шагающего рядом Аида с гоблином за спиной (тот научился цепляться за плечи и теперь
– С чего бы это вдруг? – скептически смотрит на меня Аид. – У них все есть. Ты хоть в курсе, что Агрель – один из богатейших городов на материке? Через него купцы переправляют товары от портов к внутренним городам королевства.
– Поверь, не в деньгах счастье. Недаром говорят: богатые тоже плачут.
Аид только вздыхает. За вход в Агрель он отдал последние медяки, которые еще у него оставались. И теперь не на что было даже банально поесть и снять комнату.
– Федя хочет туда. – Гоблин уверенно показывает на один из фонтанов, вделанных в нишу в стене.
– Зачем тебе фонтан?
– Федя грязный. Федя хочет пить!
Аид идет к фонтану, спешит, пока гоблин не разревелся и снова не шарахнул его молнией. Иду следом, сунув руки в карманы и жалея о том, что потерял свою гитару в столице. Хорошо, что хоть родовые мечи я могу призвать в любой момент. Обидно было бы их потерять.
– И что теперь? – Аид сидит на бортике и держит гоблина за шкирку, пока тот радостно бултыхается в воде. – Скоро стемнеет, а тут очень сильный ветер – замерзнем, как пить дать.
– Ну хоть от жажды не умрем.
Мою улыбку, равно как и тонкое чувство юмора, не оценили. Чешу ухо и, подумав, забираюсь на бортик фонтана.
– Ты куда?
– Спою. Больше-то я ничего не умею: только петь. Можешь попробовать мне на чем-нибудь аккомпанировать?
– На чем?
– Знал бы – не спрашивал.
– Нет.
– Федя будет собирать деньги! – выныривает из фонтана воодушевленный гоблин.
– Дадим ему мой сапог! – говорит Аид.
Хоть у кого-то проклюнулась умная мысль.
Гоблин хватает сильно измочаленный и давно не пригодный к употреблению сапог, после чего прыгает вниз и настороженно оглядывается по сторонам, намечая первую жертву.
– Итак. Баллада о русалке. Петь буду громко, ты, кстати, можешь хотя бы хлопать в такт.
Меня посылают. Пожимаю плечами и начинаю:
Жил был принц и мечтал о деве,Но такой, чтоб прекрасней всех,Чтобы были у девы грудиБольше всех, больше всех, больше всех.Аид закатывает глаза. Я – бодро продолжаю:
Чтоб глаза как огромные камни.Но не уголь, янтарь и опал,А такие, какие мамаНадевала на каждый бал.Он мечтал о ногах как палки:Очень длинных, не меньше двух.Чтобы голос – как у русалки,Чтобы очень хороший слух.И при всем при том нестроптива,Чтобы тапочки сразу несла.Чтоб была скромна и игрива,И румяна, нежна и бела.Десять лет он мечтал о чуде!Видел деву свою во снах.А женился на чудо-юде.Вот такой он, монарший брак.Зубы черные, косит глазом,Волос тонкий и только два.Пятерых вырубает разом.Королеве Бульгур – ура!