Быть бардом непросто
Шрифт:
– Есть идеи? – смотрю на белобрысого как на последнюю надежду.
– Нет.
– Жаль.
– Кроме одной. Можно елки не рубить, а выкапывать. Тогда они не пропадут, и потом можно будет вернуть их в лес.
– Он совсем рехнулся, да? – уточняет гном.
– Нет, но иногда ему в голову приходят прямо-таки безумные идеи.
– Тогда выдай светлому лопату, пущай себе копает. Мне даже любопытно, кто из них первый сломается: лопата или этот хлюпик?
– Э-э… мм, белобрысый. Гном говорит, что земля мерзлая.
Аид,
– Вот! Чем не елка?
Мы с гномом задираем головы. Гном обиженно сопит, подозревая, что над ним издеваются.
– Отличная елка! Коли допрешь ее до города – подарю!
Аид кивает и ходит вокруг дерева с редким энтузиазмом.
– А ты его в последнее время ничем по голове не бил?
– Да нет.
– А в детстве его не роняли? Об стол, к примеру, разок-другой?
– Не уверен, – отвечаю я, глядя, как Аид описывает круги вокруг дерева.
– Он что, на полном серьезе хочет выкопать двадцатиметровую ель и утащить ее в город? Может, тогда я чего-то не понимаю?
– Отстань. Давай поглядим.
Гном послушно замолкает, достает из-за пояса флягу с вином, отхлебывает и протягивает мне:
– На. А то замерзнешь еще.
Благодарно принимаю напиток.
Аид заканчивает кружить вокруг дерева и подходит ко мне.
– Лопату.
Удивленно на него смотрю.
– Может, лучше ты вот тут на саночках посидишь? А мы с… – оглядываюсь на гнома в поисках поддержки. Тот, понимая, что от него требуется, шепотом подсказывает мне свое имя… – Тариком как-нибудь сами управимся? Ну как, согласен?
– Дай! Мне! Лопату!
Выдаю требуемый инвентарь, после чего мы с гномом молча наблюдаем за раскопками.
…Проходит три часа. Метель, вьюга, вывороченные пласты мерзлой земли. Аид стоит по пояс в земле и продолжает упорно копать.
– Вино кончилось, – хрипит гном, кутается в мой плащ и изо всех сил прижимает меня к себе. Пытаюсь вырваться и отобрать плащ.
– Да ладно тебе!
– Замерзнем ведь на гхыр.
– Не мы. А ты. Я не замерзну, у меня плащ меховой.
– Вот и не жадничай. Может, пора ему сказать, что эта ель даже в ворота не пролезет?
– Бесполезно. Если он упрется… О! Падает!
Дерево и впрямь начало заваливаться набок.
– Слушай, кажись, оно на нас падает.
Вяло улыбаюсь, вглядываясь в белую пелену. И тут в санки, на которых мы сидим, врезается ствол… Нас придавливает ветками, а нашему транспорту приходит конец. Светлый эльф расстроенно чешет затылок и идет нас вытаскивать.
…Проходит еще два часа…
– Мало того что этот блаженный эту хренотень выкопал! Мало того что меня чуть не убило! Так он еще и требует, чтобы я вот это в город тащил на своем горбу!
– Это дерево умирало, зиму оно не пережило бы. Его и продадите.
– Да скажи ты
Пожимаю плечами, поскольку не в состоянии ответить. Голова раскалывается, мне выбило пару зубов, и я не чувствую правую ногу. Так что сижу, прихожу в себя и пытаюсь понять, какого лешего я вообще так озаботился этим Новым годом. Всю жизнь жил без него и радовался! Так нет же! Понесла меня нелегкая в лес на ночь глядя! Шут знает зачем!
– Ладно тебе. Если втроем понесем – все будет нормально, – жизнерадостно говорит этот сумасшедший.
– Зачем?! Никто не купит этого монстра!
– Ты не понимаешь, – вздыхает Аид. – Нельзя навести морок на мертвое дерево, но я могу разделить эту ель на десять симпатичных елочек прямо в городе. Я уверен, они уйдут по высокой цене.
– Это как?
– Магия Вечного леса. Мы всегда так делаем, если дерево умирает – пытаемся превратить его в несколько небольших деревьев, и одно из них всегда оказывается жизнеспособным. Его-то я в лес и верну. Только перед этим поставлю в ведро с землей и отнесу в наш дом. Ты же хотел нам одну елку отдать.
– Он и впрямь может сделать то, что сказал?
Гном смотрит на меня. Широко улыбаюсь, сижу в снегу и слушаю непрерывный звон в ушах.
– Не знаю почему, но твой друг явно в тебя верит, – произносит Тарик.
– Ну и как понесем эту махину?
– Хм… Да мы ее даже втроем не поднимем. Она же такая здоровая.
– К счастью, лошадь не пострадала, так что один конец положим на уцелевшую часть саней…
– Очнись! Сани под елкой. Ты их не достанешь!
– Хватит ныть. Ты гном или кто? Только и делаешь, что сидишь и скулишь. Вон, смотри. Темный эльф с пробитым черепом, но держится бодрее.
Гном ругается, внимательно смотрит в мою сторону, и, кажется, ему становится стыдно.
– Хм. Ладно. Только… хорошо было бы, если бы он перестал так улыбаться. А то… аж мурашки по коже.
– Санки выкапывай из снега, а не на него смотри.
– Ладно.
Еще через час меня ставят у самой верхушки ели и водружают ствол на плечо. Я покачиваюсь. Аид нервничает и уточняет, как я?
Улыбаюсь. Говорить пока почему-то не получается.
Корни и огромный кусок ствола привязываем к саням, которые должна тянуть перепуганная, вздрагивающая от малейшего шума лошадь.
– Ты понесешь середину ствола, Фтору мы дадим верхушку. – Светлый кутается в плащ и проверяет крепления на санях.
Гном хмурится, чувствуя, что его снова дурят.
– А ты что понесешь?
– Я не понесу. Я поеду. На лошади.
У гнома отвисает челюсть.
– Сам подумай, кто-то же должен направлять лошадь, а то мы так далеко не уедем.
– А чего это ты должен управлять? Я тоже дорогу неплохо помню!
– Ты сильнее. Я просто не потяну такую тяжесть.
Гном хмурится.