Быть может. Роман в стихах
Шрифт:
Он про свою учёбу рассказал
(Пусть знает, что он – времени заложник!),
Что любит посещать он кинозал,
Планирует раскрыться как художник.
Сказал Алине, что его сосед
Имеет очень модные пластинки.
Она была в восторге, и в ответ
Он пригласил её на вечеринку.
Не обошлось в тот день без хвастовства:
Он сообщил, что очень любит книги,
Но мало в них он видит мастерства,
И
«Уж если в книгах нечего читать,
Придётся стать писателем маститым,
Упущенное срочно наверстать». —
«Ну, не забудь меня, став знаменитым».
В ответе он почувствовал подвох,
Стал хвастаться Алине, что знакома
(Для хвастовства сомнительный предлог)
Ему давно Галина из профкома.
О «Повести о разуме» спросил…
Она её, конечно, не читала…
Своё он превосходство ощутил,
Она ж в глазах Виталия упала.
Алина поддержала этот тон —
И словно подхватила эстафету,
Ввязавшись в бесполезный марафон…
Как будто тем приятных больше нету.
Она ему решила подсказать,
Что, как должно в одежде сочетаться,
И, чтоб себя виной не истязать,
Пришлось ему пред нею оправдаться.
Когда твердил, в чём хочет преуспеть,
Слова его сомненью подвергала:
«Но это невозможно всё успеть —
Для этого тебе трёх жизней мало!»
Порой она болтала ерунду:
«Вино?.. Да мне и пять бутылок мало!..
Три года без мужчин – имей в виду!» —
И очень заразительно смеялась.
Потом она спохватывалась вдруг,
Что в болтовне своей дошла до края,
Набрав себе сомнительных заслуг:
«Ты мне не верь, я вовсе не такая!»
И вот настало время уходить.
Расстались, недовольные друг другом…
Ещё чуть-чуть – и начала б претить
Беседа, проходившая с натугой.
Глава 8. Танцы
Так на продажную красу,
Насытясь ею торопливо,
Разврат косится боязливо…
А. Пушкин. Сцена из Фауста
Виталий на работе не горел,
Привыкший к разным мелким порученьям,
Поэтому он целый день сидел
И предавался важным размышленьям.
На перекур он выходил всегда —
Святая передышка от работы,
Где все подряд «травили» анекдоты.
Сам он курил – нетрезвым… Иногда…
Известно:
А после начинают привыкать.
Не склонный злой привычке потакать,
Виталий дым терпел из-за веселья.
Но нынче он отрёкся от всего —
Хотел понять причину беспокойства,
Что заставляло хвастаться его
И проявлять ненужное геройство.
Сперва спокойно мыслить он не мог,
Им полностью владело недовольство:
Алина превзошла всех недотрог…
А как настырно зазывала в гости!
Решил он, что она не так умна…
Или умна не так, как бы хотелось…
Хотя её живая болтовня
Теплом в его душе запечатлелась:
«Она была открыта и честна,
Своих стремлений вовсе не скрывала
К замужеству, и не её вина,
Что мне от слов подобных толку мало.
Причина беспокойства не секрет —
Нарушил я свой собственный запрет:
«О женщинах до лета забываю!»
А почему нарушил, сам не знаю…
Мы сразу взяли слишком вольный тон
Уже в начале наших отношений,
И оттого пошло всё кувырком,
Мы оба стали жертвой искушений.
Я с пропуском, конечно, был неправ:
Ей оставлять свой пропуск – неприлично,
Должно быть – и неважно, что за нрав! —
Всё чисто в репутации девичьей.
На роль доступной женщины она —
И это очевидно! – не годится.
Алина для общенья создана,
В беседе с ней мне хочется раскрыться.
Приятно с ней болтать о пустяках,
И ни о чём не думаешь при этом:
Есть прелесть и в обыденных словах…
И польза есть… Таким, как я, аскетам.
Мы до сих пор общались как друзья,
Теперь иные примеряем роли —
Привыкнуть сразу к этому нельзя,
И это нас стесняет поневоле.
Чтоб наши отношенья продолжать,
Мне надо заслужить её доверье:
Всё делать осторожно, не спеша —
Откроются тогда иные двери.
Я запасусь терпеньем, буду ждать.
Коль девушки к вниманию охочи,
Порой с работы буду провожать…
И мне это приятно, между прочим.
Ухаживать придётся на бегу —
Нет у меня ни времени, ни денег!..
Но кое-что я всё-таки могу:
Сводить в кино… за двадцать пять копеек».
Его смущала маленькая грудь
У девушки с изящною фигурой: