Быть собой
Шрифт:
Не поймите меня превратно: процесс мышления принес человечеству немало пользы. Прямо сейчас я мыслю, вероятно, вы тоже, так что все отлично. Но в придачу к новому сознанию мы получили стресс.
А затем словно открылся шлюз: человеку нужно было больше места в мозгу, чтобы вместить все его мысли, и примерно 100 000 лет назад (точнее сказать не могу) ни с того ни с сего он вдруг обнаружил, что его мозг увеличился в размере в три раза. Возможно, повлияли погода или наклон земной оси, но человечество совершило настоящий рывок в своем интеллектуальном развитии. Может, причина, по которой человек стал прямоходящим, заключалась в том, что ему нужно было как-то удерживать свою потяжелевшую и враз поумневшую голову на шее. Как только у человека появились дополнительные интеллектуальные мощности, он сразу же начал думать, как бы их применить. Одно из преимуществ увеличения размера головного мозга заключалось в том, что человек мог перестать ковыряться в грязи, как его кузены-приматы, и начать изобретать разные вещи, например пузырьковую пленку-«пупырку». С этими
Большой мозг подтолкнул человека на завоевание новых горизонтов: мы наполнили Землю торговыми центрами и маникюрными салонами, но что дальше? Тогда мы стали пионерами мысли и перешли на высокие технологии вместо крытых конных фургонов, на которых первые поселенцы покоряли удаленные территории в надежде застолбить себе участок получше. Теперь мы обмениваемся мнениями, политическими заявлениями, предпочтениями и критикой не вживую, а через интернет.
На заре компьютерной эры (спасибо, Билл Г.) нашу бдительность усыпили обещаниями, что скоро машины будут делать за человека всю скучную работу, а нам останется только ловить бабочек и разводить на клумбах цветочки. Но, кажется, сегодня именно мы делаем все самое скучное, в то время как компьютеры отрываются по полной: взламывают Всемирный банк, придают американский акцент Стивену Хокингу. Такими темпами человек скоро станет настолько ненужным, что его заменят и низведут до статуса технологического придатка.
Все старательно игнорируют измученного слона в комнате [8] : зачем мы намеренно усложняем себе жизнь? Зачем забиваем головы информационным мусором? Если мы загрузили собственное сознание шлаком, почему мы не можем его очистить? В конце жизни нам не придется сдавать никакого теста, так зачем зубрить столько лишней информации? Я понимаю, что я на грани. Мне пришлось отправить свою память в облако, и я не знаю, как ее вернуть.
8
«Слон в комнате» (от англ. the elephant in the room) – английская идиома, обозначающая очевидную проблему или острую тему, которую в обществе намеренно обходят вниманием. Русский вариант – «Слона-то я и не приметил», цитата из басни И. А. Крылова «Любопытный».
Мириады битов информации, загруженные в компьютеры с большей вычислительной мощностью, чем центр управления полетом «Аполлона», стремятся к вам в мозг через кончики пальцев. Дэвид Левитан [9] пишет: «Сегодня для обычного общения с друзьями, не считая работы, каждый из нас ежедневно произносит в среднем 100 000 слов. Существует 21 274 телевизионные станции, человеку потребовалось бы 17 жизней продолжительностью по 158 лет каждая, чтобы пересмотреть все имеющиеся у него телеканалы, – при этом большинство из них полный вздор». Обработка всей этой информации не проходит для нас даром: попытки понять, что действительно важно, а что нет, по-настоящему выматывают. Наши головы настолько забиты мыслями о всякой всячине, что осознанные решения даются с трудом: о чем стоит беспокоиться – о таянии ледников в Исландии или о правильном выборе зубной пасты? Человеческий мозг – это не компьютер, ему не нужна зарядка, ему нужен отдых, которого он не получает. У кого сегодня есть время на отдых? Это слово стало ругательным. Отдыхать на законных основаниях теперь можно, только находясь в туалете. Каждое сообщение в Twitter, каждый пост в Facebook вытягивает из вас энергию. Поэтому вы вечно забываете, где припарковали автомобиль.
9
Дэвид Левитан – американский писатель. На русском языке издана его книга «Каждый новый день» (М.: Азбука-Аттикус; Азбука, 2014).
Мы жалуемся, что наши списки дел стали бесконечными, но давайте не будем забывать, что мы сами их породили: из глубин космоса не прилетели злобные пришельцы и не имплантировали нам в мозг функцию «составление списков», пока мы на минуточку отвернулись. Окей, я не спорю, что иногда действительно бывает нужно записать что-то чрезвычайно важное, например купить молоко или пройти колоноскопию. Но когда число пунктов в списке «сделать обязательно» переваливает за сотню в день, это повод задуматься. Может, мы добавляем всё новые пункты из страха, что если вдруг переделаем все дела из своего списка, то лишимся цели в жизни и утратим смысл в следующем шаге? Если ваш список внезапно закончится, станет ли это для вас сигналом остановиться? Что происходит, когда такое случается? Хотя все жалуются на чрезмерную занятость, чем бы они занялись, если бы им не нужно было ничего делать? «Делать или не делать, вот в чем вопрос». В современном обществе люди, у которых нет свободных трех минут в день в непрерывной цепочке «рабочие встречи – ланч – спортзал – назначенная встреча – коктейльная вечеринка», считаются эталоном успеха и примером для подражания. Хотя, по моему мнению (и я говорю это с чувством
Другие обитатели животного мира знают, что они делают. Например, птицы преодолевают расстояние в тысячи миль, чтобы отложить яйцо, а затем летят обратно, чтобы снова заняться случайным сексом, – и никто не жалуется. Люди, которым не надо плыть, лететь или ехать легким галопом тысячу миль, падают от нервного истощения по единственной причине – они пытаются угнаться за кем-то, кто тоже, в свою очередь, гонится за кем-то, кто уже добежал до нервного срыва и эмоционального выгорания. Быть человеком – это значит встать и признать свою слабость. Если вы это сделаете, окружающие испытают сочувствие и проявят эмпатию (редкие качества сегодня), так у мира будет шанс излечиться от своих болезней – жадности и нарциссизма.
Самое время нам очнуться ото сна и начать замечать сигналы, которые посылают нам наше тело и мозг, – замедлиться и оглядеться вокруг. Я не имею в виду навсегда – просто останавливаться время от времени, чтобы наполнить баки топливом, прежде чем вернуться в безумную гонку под названием «жизнь». Один мой знакомый, специалист в области нейробиологии, недавно пережил инфаркт. Казалось бы, уж он-то должен кое-что знать о работе мозга. Ему должно быть известно, что два часа сна в сутки и 400 рабочих часов в неделю – это не самый правильный режим. Но через три дня после приступа он объявил, что не собирается брать ни одного выходного и продолжит читать лекции студентам с больничной койки, подключенный к прибору искусственного дыхания и с трубками, торчащими из носа. Это доказывает только одно: нейробиологи тоже могут быть идиотами.
Еще один фактор, способствующий развитию у нас нервного истощения, – это то, что мы постоянно сравниваем себя с другими, все время оглядываемся по сторонам в поисках самого крутого. В животном мире из личинки пчелы может развиться и матка, и рабочая пчела, в зависимости от того, чем кормят эту личинку. Пчелиный улей представляет собой сложную социальную структуру, а в состав пчелиной семьи входят рабочие пчелы, пчелы-кормилицы, рабочие пчелы из свиты матки, которые ухаживают за маткой: дают корм, чистят ее тело, очищают ячейки сот. Здесь нет пчел – жен футболистов и пчел-селебрити. Каждая пчела получает положенную ей еду, и никакого духа соревнования: рабочая пчела не мечтает стать маткой. Мы же не приемлем полумер, нам надо всё и сразу: быть королевой, давать потомство, убирать, кормить и еще научиться крутить хула-хуп. Поэтому у нас все заканчивается ксанаксом [10] , а у пчел нет. В любом случае я как никто знаю, что такое сравнение – это один из ингредиентов моего невротического бульона.
10
Ксанакс (Xanax) – лекарственное средство, позволяющее быстро расслабиться, снять напряжение, подавить чувство страха, тревоги и беспокойства. Входит в список самых часто назначаемых препаратов на территории США.
Я в Эдинбурге, чувствую себя полным ничтожеством и пытаюсь понять почему. На первый взгляд у меня все замечательно – мое телешоу, моя жизнь, моя работа, – в чем же дело? Наконец до меня доходит.
Я на званом ужине и сижу рядом с Брайаном Коксом. У меня трясутся поджилки, потому что он – молекулярный генетик, астрофизик, занимается физикой частиц, участвует в эксперименте на Большом адронном коллайдере и прочая, прочая.
Он привлекателен внешне и выглядит лет на десять. Из-за этого срабатывает один из моих триггеров – сравнение. Я пытаюсь выудить что-то из пустоты под названием «мозг Руди» и с трудом произношу, так как в горле внезапно пересохло: «Если бы существовало бесконечное множество параллельных Вселенных, что означало бы существование бесконечного множества меня, как бы мне удалось справиться с едой одной вилкой?»
Возможно, Брайан считает меня не совсем безнадежной, поэтому продолжает рассказывать, что 600 000 лет назад, когда на планете наконец появилось достаточное количество кислорода, одна клетка с митохондриями (я киваю, будто знаю, что это такое) какого-то гриба начала «вдыхать» кислород, в то время как другая клетка «выдыхала» метан. Мне крыть нечем. Я подумываю притвориться, что я в глубоком обмороке.
Молчание затягивается, и Брайан переводит внимание на мужчину напротив. Брайан рассказывает ему, что ученые могут определить, насколько далеко способна мигрировать клетка из центральной части Африки до Египта. Мужчина не отвечает, и я делаю вывод, что он такой же глупый, как и я. Однако тут Брайан сообщает мне, что это ведущий мировой космолог. Я сдуваюсь. Карлос Френк (найдите его на YouTube; когда я это сделала, я чуть не задохнулась). Вечер закончился не слишком удачно. Вероятно, я немного переборщила с алкоголем. Никто не попросил у меня номер телефона.
Эта старая как мир история со сравнением сводит нас с ума. Некоторые вполне довольны тем, что имеют. Я знаю, такие люди где-то есть: в деревне, среди природы, растят своих цыплят, доят коров и сидят возле костра, поджаривая на огне маршмеллоу. Что касается всех остальных, то мы затравлены витающими в воздухе ожиданиями относительно того, чего у нас нет, но что мы должны иметь, если хотим быть крутыми. Дело уже не в том, чтобы угнаться за соседом, а в том, чтобы оставить его позади глотать пыль и кипеть от негодования.