Быть собой
Шрифт:
Фарнир степенно подошел к императору и сложил руки на груди, он окинул город еще одним коротким взглядом, будто что-то прикидывая.
— Скажи, император, как быстро твои войска смогут перейти в атаку?
— В тот же миг, как я прикажу им.
— С моря тоже?
Анаториан оглядел флотилию, качавшуюся на волнах. На кораблях у него было что-то около пары тысяч человек — достаточная сила, чтобы если и не захватить город, то отвлечь защитников со стен точно. Проблема была в том, что попасть в порт эта мощь не могла — вход в него стерегли две мощные башни, утыканные метательными машинами,
— И с моря. А что?
— Сегодня я необычайно добр, а потому проявлю неслыханную щедрость и помогу тебе, человек, причем бесплатно. Открой глаза пошире и смотри очень внимательно, дабы ничего не пропустить.
Анаториан сглотнул.
«Неужели я опять увижу настоящую божественную магию? Надеюсь, он не сровняет Сариол с землей».
— А ты хочешь этого? — без тени улыбки или насмешки осведомился Фарнир.
— Нет! И город, и остров нужны мне целым и по возможности невредимыми.
— Даже стены?
— Не будут лишними.
— Вечно ты все усложняешь, — вздохнул Фарнир. — Я бы мог просто дунуть в рог, и они бы рухнули, а так придется тратить зря силы. Ну да ладно, обещал, значит сделаю. Следи внимательно, маленький человечек. Не каждый день я предстаю в мощи своей.
Бог не шелохнулся — стоял, прямой, точно линия, плотно прижав ноги и скрестив руки, но от него дохнуло такой невообразимой силой, что Анаториан едва не завопил от ужаса. Он не понял, что именно Фарнир сделал, кажется, воззвал к кому-то, но зов этот был услышан. Море вскипело, точно под ним кто-то развел колоссальный костер, и на его поверхности одна за другой начали появляться громадные спины.
Богоравный — в этот момент такой титул казался ему самому попросту смехотворным — ахнул.
— Это же киты!
Он не ошибся. Десятки морских владык поднимались из пучин и строем, точно солдаты атакующей армии, устремились к укреплениям, отделявшим гавань города от открытой воды.
Но Анаториан все еще не понимал, что же произойдет дальше, пускай, киты велики, но они — всего лишь животные. Как живая плоть справится с железом и камнем? Что они будут делать?
Очень скоро он узнал ответ на свой вопрос — морские гиганты, точно забыв о самосохранении, с безумной яростью ринулись на цепи, и те лопнули под напором первого же из китов, как будто были сделаны из тоненькой нити. Но на этом все только начиналось — другие киты бросались на башни, выпрыгивая из воды. Невозможно, кошмарно, но одновременно с тем — величественно и прекрасно. Огромные туши, соприкасаясь с камнями, разлетались миллионами кровавых брызг, а по алым и мокрым гранитным валунам шли трещины.
С оглушительным грохотом сперва первая, а затем и вторая башни рассыпались на куски, а киты продолжили свой путь и громили остатки Таверийского флота, зажатого к порту.
Император сглотнул, не смея поверить увиденному, а затем взревел:
— Всем кораблям — в атаку! И передать сигнал на берег!
Матросы, во все глаза смотревшие за ужасным зрелищем, разворачивавшимся на глазах, некоторое время стояли в оцепенении, не в силах понять слов императора.
— Живо! — заорал Анаториан и люди наконец-то заметили своего повелителя.
Тотчас же со
— Надо же, какой ты храбрый, — Фарнир хмыкнул, бросив короткий взгляд на Анаториана.
— Они не скоро оправятся после такого. — Император покачал головой. — Это было воистину ужасно.
Бог Хаоса пожал плечами.
— Я — не добро, уж ты-то должен это знать. И вместо того, чтобы ужасаться, сказал бы спасибо. Мой нехитрый фокус поднимет твой авторитет в армии на недосягаемую высоту, а заодно напугает врагов. Тебе это только на руку.
— А Ваал?
— Что с ним не так?
— Ах да, в мире же нет никого, сильнее тебя.
— Ни в одном из миров, человек, — черноглазый красавец улыбнулся. — Но мы и так достаточно поболтали, мне пора идти. Что-нибудь хочешь сказать на прощание?
Анаториан задумался. Вопросов внутри черепной коробки роилось немало, однако следовало задать один — самый важный, и полубог знал, что должен спрашивать.
— Куда именно отправился тимберец? Где оказался этот мальчишка? Ведь это он ведет его, я прав?
Фарнир с глухим хлопком обратился в огромного ежа, и повис в воздухе над головой Анаториана. Когда тот поднял голову, то его взгляду открылось упитанное, покрытое белой шерстью, пузо.
— О-о-о, этот мальчик увидел нечто восхитительное. Его взору предстал величайший и красивейший из городов в мире. Жемчужина, скрытая от взоров простых смертных. Он отправится прямиком в Еширал, столицу великой Ширримской империи.
Анаториан захохотал. Он смеялся во все горло, не обращая внимания на то, что корабли прошли разрушенные башни и проплыли мимо изуродованных трупов морских гигантов, он никак не мог остановиться даже тогда, когда флотилия вошла в порт и на всех веслах устремилась к берегу, на котором их уже поджидали защитники.
— Ну, тогда я спокоен, — прохрипел император, с трудом отдышавшись, — оттуда ему никогда не выбраться!
Глава 6
— Ты чего это удумал, скотина? — на спину Элаикса обрушился тяжелый удар, и он повалился на землю, не издав при этом ни единого звука.
Новый удар и новая порция брани.
Юноша скосил взгляд на надсмотрщика — такого же раба, как и он сам, получившего, однако, право распоряжаться чужими жизнями. В его взгляде читалась такая ненависть, что мучитель даже опешил на миг, но лишь на миг. Придя в себя, он обрушил на непокорного раба серию ударов.
Элаикс стоически переносил их. За прошедшие месяцы он успел привыкнуть к побоям, недоеданию, недосыпу и прочим прелестям рабского существования. Они просыпались, работали, засыпали. Где-то в круговороте дней, слившихся в единое целое, затесывались непродолжительные пятнышки радости — когда удавалось поесть чуть побольше, или перехватить несколько минут отдыха.
То, что с ними происходило — Элаикс понимал это отчетливо — являлось медленной казнью. Они с братом, может быть, продержатся с десяток лет, полностью угробив здоровье. После этого хозяева отправят их умирать от голода на пустынный остров, ведь когда вещь ломается, ее меняют.