Быть Вселенной в голове у каждого
Шрифт:
Прогулка получилась веселая, сумбурная и совершенно бесполезная. Собралась стайка из пяти девочек, гуляли по городу, пили «колу», болтали о «парнях». Какие в пятом классе могут быть парни (в том самом значении)? Однако у Марины тоже есть такой. Завтра как раз с ним гулять, как сообщает подружкам тело.
— Пипец… — тихо шепчет одна из Саш.
— Он самый, — отвечает Катя. — У меня за всю мою последнюю жизнь так никого и не появилось, а у этих уже все бурно.
— Главное,
— Вы как хотите, а я скучаю по мужской части эксперимента! — признается Андра.
— Ага, ни имени не знаем, ни фамилии. Как находиться будем?
— Найдемся.
— Марин, ты там в каких облаках витаешь? — спрашивает кто–то из подруг.
— Извини, отвлеклась.
Интересно, если дружба держится только на памяти тела, ее надо поддерживать или лучше начать с нуля? С одной стороны, эти легкомысленные девочки и непонятный бойфренд немного раздражают, с другой, перспектива иметь двух–трех собеседников и полный ноль в личной жизни пугает. Четыре личности выбирают компромисс — плыть по течению и не вылезать, по крайней мере, пока не найдут оставшуюся часть компании. А там уже все будет иначе.
Марина собирается на свидание. Похоже, надо вмешаться. Четверо единогласно остановили тянущуюся к косметике Марину: не надо, нам не нужен кто–то, кто бы велся на всю эту мишуру. Это еще и для здоровья вредно. Так, тебя здесь вообще нету, раскомандовалась.
Выход из дома. Тело натянуло наушники. Снимаем: лучше под ноги смотреть. Мимоходом проглядываем плейлист. М-да… Хотя что еще слушать пятиклашке, точнее, без пяти минут пятиклашке?
— Андра, ты там не включишь нормальную музыку? Ах, да, контакт же закрыли. На «черкни» есть медиатека? Отлично.
— Так что вам включать?
— Главное, чтобы тихо и не мешало за дорогой следить. Как обычно, когда в голове играет.
— Да, но что?!
— ДДТ! «В последнюю осень», «Метель», «Пасха», как–то так.
— Streetlight Manifesto! Somewhere in the between.
— Телевизор! Эй, это название группы! «Когда ты умрешь», «Отчуждение», «Сиди дома».
— Rise Against — Prayer of the refugee.
— Ты там определяйся быстрее, а то в моем сознании уже начинает само играть!
— Зачем ты это сказала?
— Может, так и оставим?
— А давай.
До «места встречи» топать минут двадцать, ну или, как Марина любит, на автобусе. Четверо автобусы ненавидят, а пешком гулять обожают, так что вперед.
— Привет, Слава!
— Привет, Марин. Потрясающе выглядишь, как всегда. Куда пойдем?
— Давай погулять куда–нибудь. В идеале — в лес.
— На тебя не похоже.
— Люди меняются.
Слава берет ее за руку, как заведено в этом обществе, и ведет в сторону леса, а личности бьют тревогу. Хотя в этом произведении уже и так довольно много совпадений имен, именно сейчас
— Извините, конечно, но я чувствую Ратора!
Ратор в голове Славы подает голос:
— Я что, настолько влюбленный дурак?
— В чем дело, друг? — спрашивает Игорь.
— Мне кажется, что Андра где–то здесь. Глупость.
Минут пять они идут молча, каждый со своей бурей в голове. Потом Марина обнимает Славу и наклоняется к его уху:
— Сейчас я кое–что скажу, только не обижайся.
— Не буду.
— У меня, кажется, раздвоение личности. Два раза раздвоение.
— А у меня расчетверение, — широко улыбается Слава. — Хватит политкорректничать, девочки!
— И как к тебе теперь обращаться? Вас же четверо!
— Лучше Славой, привык уже почти.
Двое, точнее, восьмеро, идут по лесу и мило болтают. Они вспомнили, что теперь будут учиться в одной школе, и это их чрезвычайно радует. Они понимают, что их дружба (ибо какие в неполные одиннадцать лет отношения, в самом–то деле!) может ограничить круг их общения, но сейчас их это мало волнует. И в прошлых–то жизнях их вниманием не баловали. А сейчас, по крайней мере, есть запас старых друзей.
— В мою голову пришла глупая мысль, — говорит кто–то из девочек.
— В мою тоже. Ты первая.
— Давай заведем блог, ну, как в той жизни, только вместе? Глупо, да?
— Знаешь, заметно, что мы все созданы одним автором. У нас и мысли одинаковые.
— Я все слышу! — шутливо грозится Катя.
— Только не надо скандалить, а то никто из нас не умеет затыкать рот поцелуем.
Марина дает Славе оплеуху:
— Совращение малолетних задумал? Мы–то все не против, а вот Андрей–младший…
— Эй!
— Ладно, ладно. Просто мы физиологически ни для чего серьезного не готовы. Гормоны еще не те.
— А любви уже хо–о–очется… — явно кому–то подражая, произносит Слава.
— Осталось друг в друга влюбиться и не запутаться, кто в кого!
Слава.
— Вот я и дома! — Счастливый Слава запер за собой дверь.
— Как твоя бурная личная жизнь? — За те, как оказалось, три месяца, которые их тела «встречались», эта фраза стала у мамы дежурной, но нынешний Слава решил возразить:
— Мам, ну какая это личная жизнь? Мне еще одиннадцати нет! Мы просто хорошие друзья.
— Раньше другое говорил, — вздохнула мама. Более того, раньше она сама ему говорила о невозможности «отношений» в его возрасте. И вот, только она смирилась…
— Люди меняются, мам, — с острым чувством дежа вю сказал Слава. — Не всегда, правда, но иногда за сутки от прежнего человека ничего не останется. — Это звучало сильно избито, но, как он поздно понял, маму могло встревожить.
— Что случилось? — Реакция была ожидаемой.