Бывало ли с вами такое?
Шрифт:
Две недели учебы и работы с полной нагрузкой, свалят с ног любого. Мне свалиться и отдохнуть никто не позволил.
В завершение учебы, Панас Тарасович, провел надо мной вечерний многочасовой сеанс. Как он выразился перед началом действа, пробудит во мне силы. В ходе этих пробуждений, я вырубился в доме характерника на лавке до утра.
Проснулся рывком, по ощущениям спал пару часов. Глянул в окно, а уже позднее утро. Состояние организма отличное, похоже, отдых пошел мне на пользу. Быстро обмыл лицо. Характерник пригласил пить чай.
– Удивил ты меня Андрей, – прихлебывая чай из чашки, задумчиво глядя на меня, произнес Панас
– Что, не способным к вашему учению я оказался? Не пробудили силу?
– Что ты!? Что ты!? Пробудил, еще как пробудил. Если бы я не поостерегся, то утром, ты бы увидел размазанное по бревнам дома мое тело. Не сила в тебе Андрей пробудилась, а силища. Неужели ничего не почувствовал?
– Почувствовал. Накопившейся за эти две недели усталости нет. Готов к труду и подвигам.
– Не балагурь, а прислушайся к себе, посмотри вокруг. Определи, что и где изменилось.
– Да ничего не изменилось. Сегодня будет днем жарко. Строители, на верхнем этаже, стропила ставить начали, скобы им еще не привезли. Варвара Петровна с Оксаной на стол накрыли, сейчас нас позовут. Кузнец Тимоха, плотникам вручает новый коловорот. Скоро привезут мальчонку, всего поломанного, бык домашний с ним не хорошо обошелся. Все как обычно Панас Тарасович.
– Как ты все это узнал? Ты не выходил из дома, и не с кем не разговаривал. Вот, значит, сила помогает тебе услышать и увидеть, то, что другим не подвластно.
– В самом деле. Я только подумал об Оксане, а уже знаю, что она делает, и что намерена сделать.
– Ты еще многое можешь. Тренироваться тебе надо. Думал, просить тебя освободить ногу от гипса, и уехать к братии. Рассказать о тебе. Теперь останусь, помочь нужно тебе в познаниях себя и своей силы. Без пригляда, да без опыта, ты со своей силой, можешь наделать беды.
Поломанного мальчика привезли сразу после завтрака. Начал осматривать снаружи и изнутри. Я видел внутренние органы пациента, мог оценить их состояние. Честно сказать, эта возможность стала для меня приятной неожиданностью. На сколько, легче мне стало, правильно ставить диагноз и наметить способ лечения. Ну, я прям, рентгеном ходячим стал. Привел увечного в порядок, наложил гипс на поломанную ногу, сделал тугую повязку на верхнюю часть туловища, там две ребра сломано.
На следующий день, для меня наступил ад. Каждую свободную минуту у меня забирал Панас Тарасович. Тренировал меня характерник, заставлял по нескольку раз делать одно и то же. Панас Тарасович, сделался моей тенью, хорошо хоть в нужник за мной не ходил.
За три недели, используя мои природные данные и приобретенные навыки, Панас Тарасович, из меня слепил что-то наподобие мага, если выражаться языком двадцать первого века. Я умел заглядывать в прошлое и будущее на три дня, читать мысли собеседника, находящегося рядом или на удалении, метров, примерно сто. Боевое применение силы, распространялось на людей и на животных, до трехсот метров. Минимально, я мог сбить с ног человека или лошадь, максимально, сбить насмерть. Научился навязывать окружению свою волю. Эксперимент провел, весь хутор по моей команде читал молитву «Отче наш». Мог накладывать на объект и на человека, что-то типа заклинания или заговора, от враждебного посягательства. По словам Панаса Тарасовича, у человека с дурными намерениями, натолкнувшегося на такой заговор, вначале появиться состояние тревоги. И если он не прекратит свои действия, у
Я снял гипс с ноги Панаса Тарасовича, как ни как, больше месяца в нем скакал. Хоть и мало у меня было надежды на положительный исход моего лечения, учитывая возраст характерника, но связки ступни четко зафиксировали суглоб в нужном положении. Никаких болезненных ощущений, Панас Тарасович, не испытывал.
– Золотые все же руки у тебя Андрей, – сказал характерник. – Я думал, что еще долго мне прихрамывать предстоит. Мы, в братине, не можем лечить друг друга, ни силой, ни травами, почему-то не выходит.
– Скажите такое, золотые. Просто хорошо учился в своем времени, и знал, как вам помочь.
– Помог, без силы помог. А теперь с силой то, ты вообще чудеса творить сможешь. Не возгордись только. Наличие силы скрывай, не любит у нас народ чего-то непонятного. Живи обычной жизнью, силу свою контролируй. Если откроются еще какие-то возможности, потренируйся, а потом пользуйся.
– Буду придерживаться ваших рекомендаций.
– Запомни, кто бы к тебе не пришел, называясь гонцом от братины, не верь. Я и только я лично, могу к тебе обратиться. Твои возможности мною открыты, мною развиты и упорядочены. Никто другой из братины, без меня, теперь ничего не сделает с тобой.
– Панас Тарасович, а не произойдет ли такой случай. При переносе, меня выбросит в мое время, а Оксана и дети останутся здесь.
– Такого не будет. Ты привязал Оксану к себе, сам того не подозревая. А когда появятся детки, то привязка их и Оксаны к тебе усилится. Вы единое целое теперь, на веки вечные.
– Это хорошо, камень с души сняли.
– Не забывай моих молодцев учить. Кулачному бою тоже обучи, не помешает.
– А если попробовать, ваших крестников, внушением учить? Подготовлю информацию, и как вы мне через руки, я попробую им мысленно все загнать в головы.
– Может получиться, даже быстрее чем у нас с тобой. Только, много знания за один раз не давай, чтобы головы не лопнули. Погружай их, перед началом обучения в сон, не будут отвлекаться. Провожать тебя в твое время я прибуду лично.
Глава 26
Не успел отойти от работы с Панасом Тарасовичем, и полностью разобраться со своими возможностями, отдохнуть пару дней, как с самого утра, нагрянули в гости «родственники». Магдалена и Данута Ростоцкие собственными персонами, в сопровождении служанок и пана Кшетуского с казаками. Помощник бургомистра, сопроводив дам, отбыл обратно в Черкассы, сославшись на неотложные дела.
Магдалена Ростоцкая, извлекла из поклажи небольшой портрет, писанный на холсте. Внимательно посмотрела на меня, на портрет, потом стремительно подошла ко мне и обняла. Я ее тоже обнял, чисто на инстинкте. Когда перевел взгляд на портрет, чуть не потерял челюсть. В рыцарском прикиде, с портрета взирал я, одно лицо. Бывает же такое. Вслед за Магдаленой, мне на шею бросилась Данута. Обе залились слезами. Короче, обретение сына и брата состоялось. Минут десять тисканий дались мне нелегко. Прав оказался Панас Тарасович, желания оттолкнуть «родственников» не возникло, а появилась какая-то теплота по отношению к ним. Наступило время представить моих ближайших родственников.