Бывшая любовница
Шрифт:
В приемной он назвался секретарше, та сообщила отцу и сразу же пригласила его в кабинет. Он уже собирался войти, как дверь открылась сама. На пороге возник его отец, он тепло прощался с молодой женщиной и пожимал ей руку. Станислав застыл в изумлении. Там стояла Машка. Повзрослевшая, изменившаяся, лощеная, потрясающая деловая женщина. Он на какое-то время выпал из реальности и тупо на нее пялился, пока, наконец, Александр Николаевич не счел нужным прояснить обстановку:
– Кхммм, - кашлянул он,
– Очень приятно, но мы знакомы, - Мария Владимировна улыбнулась стопроцентной профессиональной улыбкой, она давно научилась этому, как и владеть собой в любых ситуациях.
Станислав отмер, и, стараясь подавить волнение, сбивчиво заговорил:
– Ээээ, да! Хммм... Мы знакомы! Мы же вместе учились, дружили в институте, общались... Пока Мария Владимировна не уехала.
– последнее слово он произнес с нажимом.
Мария Владимировна кивнула в ответ, улыбнулась снова, пропуская мимо ушей реплику Вольского младшего. Она обернулась к его отцу и, со словами:
– Всего доброго, Александр Николаевич, - вышла из кабинета в приемную.
– Мария Владимировна, не забудьте, Вы мне обещали, - галантно напомнил ей о чем-то Вольский старший.
– Непременно, - улыбка, кивок на прощание, грациозный поворот и легкий шаг к выходу.
Станислав, взбешенный ее отстраненной холодностью, этой нарочитой галантностью, с которой отец разговаривал с ней, взорвался, и, со словами:
– Что, Мария Владимировна, даже руки мне не пожмете?
– решительно пошел вслед за ней.
Отец так и остался в дверях кабинета, наблюдая, как сын выскочил из приемной вслед за его консультантом по информационной безопасности. Он слегка приподнял брови, переглянулся со своей старой верной секретаршей, и выдал указание:
– Когда Станислав Александрович объявится, пусть подождет в приемной. Минут пятнадцать.
Секретарша, улыбнулась одними глазами и кивнула.
Славик нагнал Машу в коридоре. Попытался схватить за руку:
– Постой.
Она остановилась, повернулась к нему и, протянув руку, мягко сказала:
– Здравствуй Славик.
Тот словно не заметил ее протянутую руку, молча обошел Марию кругом, внимательно разглядывая. Потом отстранился, скрестив руки на груди. Мария и так держалась на пределе, у нее все внутри тряслось от напряжения, а он, черт побери, еще бесплатный цирк устраивает. На них уже стали оборачиваться. Она спокойно взглянула ему в глаза и негромко сказала:
– Славик, не устраивай сцену, на нас смотрят.
– Тогда удели мне немного твоего драгоценного времени.
– Прости, не могу, ты же знаешь, я консультант по ИБ, надо заскочить еще в
Маша, потихоньку двигаясь к лифтам, старалась отвлечь его разговором, очень уж неадекватно Славик выглядел и просто нарывался на скандал. Он неожиданно легко согласился:
– Ну что ж, пойдем, я тебя провожу.
Лифт, в который они вошли, был пуст. Тут-то Мария поняла, что он задумал, потому что Славка заблокировал лифт и, притиснув ее к зеркальной стене, жадно впился губами в ее рот.
Он словно провалился в омут, утонул в блаженстве. Как он жил без этого, как...
Ее снова, как когда-то, унесло безумие. Кошмар какой-то... Где ее обычное бесчувствие, когда оно так необходимо?
– Неужели ты снова наступишь на эти грабли?
– прорвался сквозь туман страсти внутренний голос, - Нет. Нет! Нееет!!! Сдохну, но еще раз я в это не вляпаюсь!
Она стала вырываться, отталкивая его.
– Прекрати! Прекрати сейчас же! Я не хочу!
– Хочешь, - горячо шептал он, целуя ее, - Хочешь, не можешь не хотеть, Машка... Машка моя...
– Нет! Оставь меня! Я не хочу!
Славик, наконец, услышал и ошеломленно отступил, опуская руки:
– Маша...
Она поправила прическу, одернула одежду и сказала, жестко глядя в его растерянные глаза:
– Запомни, Славик, твоя, - она подчеркнула это слово, - Ольга и твой ребенок. А я не твоя.
Она нажала на кнопку, лифт тронулся, доехал до первого этажа. Мария вышла, Славик так и стоял в лифте, глядя, как она уходит, потом сорвался, догнал ее, повернул к себе лицом.
– Я не отпущу тебя.
Она не стала отвечать, просто обошла его и вышла из здания.
Взбешенный и подавленный одновременно, Славик вспомнил, что вообще-то, его вызывал отец, и вернулся в приемную, где его высидели согласно полученному указанию положенные пятнадцать минут. Потом отец принял его. Честно говоря, Вольский старший забавлялся, глядя на очевидные душевные терзания сына:
– Сынок, ты что-то плохо выглядишь.
– Все нормально, папа, - проведя ладонью по лицу, словно стирая с него дурное настроение, бодро ответил Станислав, - Прости, заставил тебя ждать. Встретил вот свою однокурсницу, неожиданно... Ну ты понимаешь, столько не виделись, то, сё...Ты звал, папа, что-то хотел сказать?
Папа взглянул на него поверх очков и сказал:
– Очень хорошо, Стасик, я вот что хотел тебе предложить...
Места для душевных переживаний больше не было. Серьезные мужчины говорили о серьезных делах.