Бывшая любовница
Шрифт:
В конверте оказалась короткая записка:
«Маша.
Прости. Я все понимаю и не буду больше тебе докучать. Не появлюсь в твоей жизни до тех пор, пока ты не будешь готова поверить мне и простить старое.
Но я всегда буду рядом.
Люблю тебя.
Андрей».
У Маши чуть слезы не брызнули от досады. Захотелось взвыть.
Ну почему!??? Неужели нельзя было оставить все так, чтобы она могла спокойно презирать и ненавидеть его дальше! Нет! Надо было оставить последнее слово за собой, наследить,
Она все еще стояла, сердито уставившись в пространство, но стоило подойти Ларисе, быстро спрятала записку в карман и прикрыла его ладошкой.
– Копию того ролика сделали?
– спросила, прокашлявшись.
– Обижаете, Мария Владимировна, - подняла брови Лариса, - Ребята уже с ней работают. Вас ждали.
Действительно, пора вливаться обычную жизнь и браться за работу. Она пошла за Ларисой, ощущая, как возвращается прежний боевой настрой, а в глубине, где-то на грани сознания вертелось это самое:
...Я всегда буду рядом.
Осознав, о чем думает, Маша фыркнула и закатила глаза.
эпилог
Кто говорил, что начинать жить заново легко и просто - чтоб он сам так жил!
Полгода спустя.
***
Для начала надо было, как велела бабушка Цира, «отдать долги».
Андрей действительно отдал все, что условно могло висеть за ним долгом. В том числе и те самые пресловутые проценты, которые запросил с него Анин дядька. Так сказать, плюс к карме.
К тому моменту, когда Андрей вернулся домой, его бракоразводный процесс был уже на финишной прямой. Еще немного, и документы, подписанные Анной, легли ему на стол. Андрей долго смотрел на них, а потом одним махом все подписал. А на следующий день поехал к ней в больницу. Ане уже было намного лучше, но семейство по-прежнему поддерживало имидж.
Она не слишком обрадовалась, но и не стала принимать его появление в штыки, видимо выгорело все. Да и после того случая между ними появилось нечто... не дружба, конечно. Но, оказалось, общая тайна тоже может сближать.
Они прогуливались в сквере, солнечный день, морозец. Дорожки расчищены, но под деревьями на газонах лежал вполне вполне приличный снежок. Вороны раскаркались.
Шли молча. Потом Аня спросила:
– Ты успел тогда?
Андрей ответил не сразу, слишком много мыслей всколыхнулось.
– Успел.
– Хорошо, - проговорила она, странно выдохнув так, будто успокоилась.
– Хорошо.
Еще какое-то время молчали, наконец он спросил:
– Ань. Ты как?
– Хорошо.
Но выглядела она все равно усталой, бледной и задумчивой. Должен же он был сделать для своей бывшей жены хоть что-то.
– Ань, - сказал Андрей, прокашлявшись.
–
Она пожала плечами и вяло произнесла:
– Хорошо.
***
Вскоре после этого Анна уехала в ту самую элитную клинику, точнее реабилитационный центр. Андрей пришел провожать. Странное дело, как перестали быть мужем и женой, так вроде и какие-то отношения наладились, во всяком случае, без вражды.
Там, конечно, было очень красиво, и по высшему разряду все. Но... Анна ходила вялая и безразличная ко всему как прежде.
До того момента, как ею вплотную занялся местный терапевт, по совместительству психолог. Вячеслав Викторович Немоляев. Про себя она звала его Славик. Ей так нравилось.
У нее на него была странная реакция. С самого первого дня. Смотрела - и как будто задыхалась. Потому что он был... Наверное, красивый. Высокий, ровный, про таких говорят породистый. Густая копна пшеничных волос, серые глаза, улыбка.
Аня понимала, что улыбка у него - это нечто профессиональное. Но ничего не могла с собой поделать, ей казалось, что он смотрит на нее как-то по-особенному. А еще он много говорил с ней. И слушал.
И ей получалось рассказывать ему то, что она никогда и никому даже помыслить бы не посмела. От этого становилось легче. А еще он гулял с ней. Это было... интересно.
Бережно поддерживал, рассказывал истории. Она слушала, смотрела на его улыбку и чувствовала себя живой. Но самое такое началось, когда она призналась, что иногда, если никто не слышал, пыталась петь.
О Боже... Он пристал как банный лист! И ей таки пришлось спеть. У Славика челюсть отвисла.
– У тебя прекрасный голос, Аня. И внешние данные. Почему ты никогда не пыталась так самовыразиться?
Она не знала, просто никогда в голову не приходило. С тех пор она пела каждый день, хотя бы ради того, чтобы увидеть, как светятся восхищением его глаза.
А после Новогоднего вечера они были вместе.
Так странно, но с ним, со Славиком ей не надо было из кожи вон лезть, чтобы ему понравиться, и он делал ее счастливой. Значимой, нужной. Единственной.
Когда через месяц выяснилось, что Анна беременна, они решили тихо пожениться. И ведь, узнав, что беременна, она в первую очередь позвонила Андрею. Наверное, чтобы закрыть гештальт. Окончательно перевернуть страницу и начать жить заново.
Жаль, конечно, дядя не застал всего этого, не смог порадоваться... Скончался прямо на их с Андреем развенчании. Он круто намудрил тогда с прессой. Потому что при попытке причинения вреда членам семьи для развенчания не обязательно согласие второго супруга. И процедура развенчания была запущена сразу после гражданского развода.