Бывшая принцесса

Киселева Мария

Ничего не понимаю, когда муж вскакивает, включает лампу на тумбочке.

— Я его прикончу. Гребанный педофил.

— Эй, он же не совращал ее до двенадцати. Это определение педофилии.

— Ты не делаешь лучше.

Отбрасываю одеяло и бегу за Николаем по коридору, который освещает тусклый свет летней ночи.

— Плевать на то, что Сергею тридцать два, а Анне двадцать четыре. Он знает ее с пяти, Квин. Так что возвращайся в кровать, где до тебя не долетят звуки.

Я знаю, что Павел и Сергей чаще всего спят на втором этаже главного дома, пусть

у них и есть жилье в городе.

Мужской свирепый шаг равен моему бегу.

— Ты серьезно слепо доверяешь моим инстинктам связи между мужчиной и женщиной? Из-за этого пойдешь и испортишь отношения с лучшим другом?

Ударяюсь в крепкую спину, когда Николай останавливается.

— Не пытайся играть со мной, как с другими. Ты разбираешься в людях лучше, чем предполагаешь.

Бью его по спине.

— Иди в задницу, Николай!

— Осторожнее, я могу принять и за приглашение.

— Я серьезно. Не хочу, чтобы на моих руках была кровь…не так.

Уже полночь, но на третьем этаже живут только Громовы. Многострадальная Анна в другом крыле. Мы вряд ли кого-то разбудили или попались на глаза.

— Делать вид, что ничего не замечаю. Охрененно. — бормочет Николай.

Он перебрасывает пистолет из одной руки в другую. Даже не заметила, как он его схватил и действительно нес в комнату Сергея.

Я уже сотню раз пожалела о своем любопытстве и разговоре.

Молча ложимся в постель, не шевелимся.

— Ты пыхтишь, как еж. — произношу спустя некоторое время, когда дыхание Николая начинает действительно раздражать.

— Львенок, я блять сейчас абсолютно не в состоянии делать дыхательную гимн…

Отодвигаюсь на край кровати и накрываю уши одеялом. Это словно заставило его замолчать. Чувствую, как Николай расслабляет тело и его вес сказывается на матрасе. Сердце замирает, когда через некоторое время муж предпринимает попытку подвинуться ближе.

Что между нами происходит? Иногда мы ведем себя, как обычная пара, а в другой момент раздаем приказы и думаем об убийстве.

Мысли снова переходят на разъяренного Николая, его интереса к половой жизни сестры. Не думаю, что мне удалось сдержать смешок-фырканье. Если муж так беспокоится за Анну, за которую нес полную ответственность с семнадцати, что будет с его дочерью? Этого история вряд ли узнает, когда Николай скорее всего будет мертв после захвата Коза Ностры. Жизнь убийцы, Главы Братвы, начальника почти сотни человек, владельца Острова и части Атлантик-Сити в обмен на свободу и империю МакГрат. Это более чем честная сделка — убеждаю себя как аудитор семейного бизнеса Громовых.

Мне нужна передышка.

И приближалось восемнадцатое июня — две недели со дня свадьбы. Мой двадцать первый день рождения. Именно до него мы с Ричардом должны были пожениться.

Николай не имел ничего против того, что в Атлантик-Сити приедут Лиза и Таиша, о попадании на Остров не могло быть речи. Мы встретимся в любимом из клубов мужа — “Амур”. И я думала, что буду больше радоваться этому событию. Но сейчас чувствую себя

спокойно сидя в пляжном кресле на берегу Острова.

— Как дела с бизнесом? — спрашивает Анна, потягивая рядом смузи.

Мы сидим практически лицом друг к другу, мне открывается вид на кровавый закат, отраженный в заливе Поинт Бар.

— Гладко.

Не знаю, известно ли Анне о повторной утечке на двести тысяч, поэтому отвечаю размыто.

— А с Ником? Не хуже, да?

Окидываю ее насмешливым взглядом.

— Да, все терпимо. — и это раздражает, я внутренне сгораю от притяжения к мужу, с которым и так нахожусь вместе не менее пяти часов ночью и пары в кабинете — А у вас?

Анна заливается румянцем, а может, это свет заката.

— Вы с Ником слишком много болтаете, так что я ничего не скажу.

Смеемся.

— Выкладывай. У меня свои методы пыток.

Шутки про насилие — классика Острова Грома и его обитателей.

— Мы пару раз говорили. И Сергей стоял так близко, знаешь, сердце буквально выскакивало, но не от страха или волнения. — какая же она невинная и красивая — У тебя с Диккенсом было так же?

— У нас была скорее платоническая любовь. Не думаю, что мир придумал что-то лучше. Итак, вы постояли и терлись, занимаясь оральным сексом, а дальше?

— Квин! — едва не подпрыгивает, ставит смузи на подставку — Ничего… — понижает голос — ничего не было.

— Но вы были близко. — прищуриваюсь — Признайся, у него большой? — она закрывает лицо руками — То, что у Сергея встал на тебя не подвергается сомнению, так что отвечай. Хочешь взамен расскажу о твоем брате?

— Нет-нет-нет!

Там есть о чем рассказать, хорошо, что скоро я выплесну эту информацию на подруг.

Я смеюсь еще громче. Меня одну забавляют отношения Анны. Николай в последнее время едва не взрывается, когда видит друга. Думаю, Сергея скорее отослали в город, чем отправили по делам.

Анна кивает за мою спину, и я поворачиваюсь. Не сомневаюсь, что золовка рада сменить тему.

За моей спиной располагается небольшая поляна-площадка. Она в двадцати метрах от нас. На нее выходят Николай и Павел.

Не буду скрывать, что уже наблюдала за их спаррингом, но еще ни разу не застала в бою Сергея. Я думала, меня будет воротить от жестокости, но между мужчинами только расчетливая прагматичность, это не более чем тренировка.

Несмотря на то, что нас разделяет тропинка и хаотичная растительность, уверена, муж и его советник заметили нас.

Отворачиваюсь, смотря перед собой. Почти завидую Анне, наблюдающей за боем с лучшего зрительского места.

— Следи. — говорю увлеченной шатенке — Сейчас Павел первый снимет футболку, Николай сделает вид, что не собирался, но повторит.

Когда я видела спарринг, впервые рассмотрела все татуировки Николая. Я не нашла в них смысла. Может, мужчине просто нравится быть испачканным чернилами?

— Затем они начнут играться, напрягая только точку опоры и предплечья. Один нанесет удачный удар в корпус, и тогда начнется двадцатиминутный бой.