Бывшие. Ты (не) забыл о сыне
Шрифт:
– Эта, – сынок без капли стеснения тыкает в понравившуюся.
– Юани, значит. Забирай. С монеткой ты можешь разместиться вот на том диванчике, – протягивает монету сыну и указывает на кожаный диван, стоявший в углу кабинета.
– Спасибо, дядя длакон! – радостно восклицает сын и скорее убегает на диванчик рассматривать новый экспонат своей коллекции.
– Так, а теперь вернёмся к нашим баранам, – произносит Таранов, проводив мальчишку улыбкой.
Робко киваю в ответ.
– Расписание занятий вы вольны
– Да, спасибо, мы пойдём в садик, – произношу, стараясь сохранять голос максимально твёрдым, получилось откровенно паршиво.
– Хорошо, сейчас пойдём знакомиться с моей дочерью. Только перед этим у меня будет к вам ещё один вопрос, – мужчина на мгновение замолкает, внимательно рассматривая меня. – А мы с вами случайно нигде не встречались?
Глава 5
Вера
– С вами? Не думаю, я бы вас запомнила… – произношу стараясь сохранять спокойствие, но голос невольно начинает дрожать на последнем слоге.
– Ну да, наверное. Мало ли похожих друг на друга людей в резиновой столице, – мужчина пожимает плечами и встаёт со своего кресла.
У меня сердце в пятки уходит… Неужели он всё-таки делает вид, что не помнит меня? Как умело он играет…
«Мало ли похожих друг на друга людей в резиновой столице», – слова Таранова начинают крутиться в голове, словно пластинка на перемотке.
А может, он и правда забыл меня…
Навешал лапши на уши, заставил поверить в любовь, и подло, как последний мерзавец, вычеркнул из своей жизни. Как последний подонок растоптал моё сердце, смешал мои чувства с грязью.
Ком слёз подступает к горлу. С каждым новым мгновением воздуха становится меньше и меньше. Дышать становится тяжело, голова идёт кругом. Я едва держусь из последних сил. Чувствую, что ещё мгновение, и накопившиеся за долгие четыре года эмоции выплеснутся наружу.
Глубоко выдыхаю, стараясь из последних сил сохранить грозящее вот-вот оборваться спокойствие.
Я должна быть сильной, я не имею никакого права казаться слабой перед этим человеком. Он не увидит моих слёз никогда! Хватит с меня мокрых подушек… Из-за него я уже выплакала все слёзы, какие только можно.
Он меня забыл, и я забыла! Он вычеркнул, и я вычеркнула…
Сейчас он для меня – просто человек, с чьей дочкой мне предстоит заниматься вокалом. Просто работодатель и не более! Просто возможность заработать
– Пока мы ходим, сын побудет с нашим дворецкий, – произносит Таранов, акцентируя ударение на слове «сын».
– Да, конечно, – едва разборчиво произношу я.
Он же прекрасно видит, в каком я состоянии. Дрожь в моём голосе сложно не заметить. Он видит, всё понимает, но при этом продолжает играть в свою жестокую игру… Зачем? Зачем всё это?
А если это было не совпадение? Если он заведомо знал, что берёт на роль репетитора дочери свою бывшую, у которой есть от него ребёнок…
Узнал о нашем бедственном положении и воспользовался этим. Знал, что у меня нет ни единого шанса отказаться. Но зачем? Зачем Таранову всё это?! Зачем он затеял эту жестокую игру? Зачем после стольких лет немного молчания эта встреча?
Если его цель – поговорить со мной, то зачем он разыгрывает сценку, что якобы не знает меня?
Скрип двери выводит меня из собственных мыслей.
– А вот и наш дворецкий, – Таранов указывает на зашедшего в кабинет без стука Перунова. – С Анатолием Николаевичем вы уже знакомы. Если возникают какие-то вопросы, на которые не может ответить Мария, без стеснения обращайтесь к нему.
Оставляю сына на дворецкого и на трясущихся ногах следую за Тарановым в комнату его дочери…
– Аннушка, а я не один. С твоим новым преподавателем по академическому вокалу, – с некоторым трепетом в голосе произносит Таранов.
– Папа, наконец-то ты вернулся! Я так соскучилась… – пятилетняя дочь, не замечая ничего вокруг, соскакивает с кровати, бросает книжку в сторону и на худеньких ножках бежит обнимать отца.
В этот момент моё сердце обливается кровью. Желваки приходят в движение и исполняют нервный танец.
Больно в этом признаваться, но меня захлёстывает некоторая зависть. Свою дочь Таранов на руках носит, даёт ей всё самое лучшее… Дарит свою отцовскую любовь и заботу. По тому, как он расцвёл при виде дочери, видно, как сильно он её любит, как души не чает в своём ребёнке.
В глубине души мне хочется, чтобы и моему сыну досталась хотя бы крупица отцовской любви… Но Таранов ещё четыре года назад решил, что ему не нужна ни я, ни мой ребёнок… Своим молчанием он в одночасье уничтожил всё то мимолётное счастье, которое было между нами.
– Здравствуйте, – оторвавшись от отца, произносит девочка, смотрит на меня и хлопает большими голубыми глазами.
Невольно начинаю замечать, как глаза пятилетней довочки начинают наливаться обильными слезами.
– Привет, я Вера, – натянув улыбку, отзываюсь я.
Громко сглатываю, рассматриваю девчушку поближе.
Глаза, нос, взгляд… Один в один, как у отца и у моего сына… Одного лишь мимолётного взгляда достаточно, чтобы понять, что они единокровные брат и сестра.
Конец ознакомительного фрагмента.