Бывшие. Я тебя отпускаю
Шрифт:
— Ба, ты иди, присядь. Я сама буду убирать. Ни к чему тебе заниматься этим. Не тот возраст.
— Вздор! Никуда я не пойду! Помогу по силам. В конце концов, это мой дом.
Отправляем с богом соседей, договариваемся с соседкой напротив, что переночуем у нее, а сами начинает выгребать все, что невозможно спасти, вычерпываем воду.
Одна комната вообще не пострадала, в принципе, можно там жить. Но кому-то одному. Во второй комнате ламинат вздулся, обои отвалились от стен. Про кухню вообще молчу.
Тут ремонта
— Охрене-е-еть! — Алекс чешет в затылке и с ужасом окидывает взглядом квартиру. — Вот это я удачно заглянул.
— Ты где был? Почему телефон недоступен?
— Ма, ты это… — взгляд виноватый. — Не ругайся, ладно? Меня в трамвае толкнули, телефон упал, разбился в хлам.
Сажусь на табуретку и устало смахиваю прядь волос со лба:
— Ясно.
Сашка подходит ближе и обнимает меня за плечи, прижимается, ластится.
— Мамуль, а давай я работать пойду?
— Тебе двенадцать! — всхлипываю.
— Ну и что? Листовки раздавать буду. И мне вот-вот будет тринадцать.
Целую сына в лоб:
— Твоя задача — хорошо учиться и ходить на тренировки. Все финансовые проблемы оставь мне.
Бабушка подходит неслышно. Кладет ладонь на плечо и цепкими пальцами сжимает его:
— Драгоценности в целости и сохранности. Этого мало, но хоть что-то.
Киваю.
— Пойдем-ка, Сашка, ужинать. Ленка уже звала, — она тянет сына за собой.
— Ба! Ну Алекс же! — сопротивляется тот с улыбкой.
Матильда Адамовна закатывает глаза.
— Вы идите, я продолжу.
Остаюсь в одиночестве и рассматриваю масштаб бедствия. Шестеренки в голове крутятся с утроенной скоростью. Что делать?
Звонит телефон, и я отвечаю на звонок:
— Инга Арамовна, вас беспокоят из бухгалтерии. Мы хотели бы уточнить, когда заключим с вами договор? Пока что Александр обучается практически в долг.
— А можно отсрочку? — стону.
Господи, да что ж такое?! Это просто последний гвоздь в мою крышку.
— Простите, но нет. Вам уже два раза давали отсрочку.
— Хорошо, я принесу деньги… через два дня.
— Очень ждем! Приятного вечера.
Очень приятного… усмехаюсь. Усмешка превращается в истерический смех, а после выливается в рыдания.
Успокоившись, достаю карточку с номером телефона и набираю его.
Глава 12
Инга
Все это — сплошная ошибка, знаю.
И я буду жалеть о том, что сейчас сделаю.
Оправдание у меня одно: мне нужны деньги. Для сына, для бабушки. В конце концов, для себя самой тоже. Должна же я что-то есть? Деньги, который заплатил Веремеенко, пошли на обновление экипировки сына.
Но самое главное — я в отчаянии. В самой его отвратительной и его темной форме. Мое чувство собственного достоинства скатилось чуточку ниже уровня плинтуса и бьется в истерике.
Само
Когда мы переезжали сюда, я надеялась на место по квоте в спортивной школе, но в самый последний момент его отдали мальчику из детдома. Переигрывать все было поздно.
Именно поэтому я оказалась в нынешней точке невозврата.
Одно меня успокаивает: Никита не садист. По крайней мере, не в физическом плане. Я знаю, чего от него ожидать. И хоть прошло больше десяти лет, все могло измениться, и пристрастия в сексе в том числе. Но все-таки Никита всегда был адекватным. Ну, относительно.
Ну что он попросит? Провести с ним ночь? Я провела с ним столько ночей, что это не должно меня пугать. Ведь не пугает же?
Черт.
У меня так давно был в последний раз мужчина… Все как-то не до этого было.
А если Никита сделает мне больно? Перетерплю.
Ради сына. Да.
Руки не слушаются, пальцы попадают не по тем цифрам, но я настойчиво их стираю и ввожу новые, верные.
— Да?
— Это Инга, — сглатываю. — Я согласна на твое предложение.
Нет смысла ходить вокруг да около.
На том конце воцаряется тишина, но я слышу тяжелое дыхание Никиты.
— Хорошая девочка, — произносит он сдавленно.
У меня ощущение, будто мне на шею накидывают петлю и медленно затягивают ее.
— У меня есть несколько условий, — выдавливаю из себя.
— Деловой подход? — хмыкает. — Слушаю тебя.
— Во-первых, мне нужны деньги завтра, максимум послезавтра.
— Принято.
— Во-вторых, я проведу вечер только с тобой.
Шумный вдох, и Никита отвечает с рыком:
— Ты будешь только моя. Но не на вечер, а на всю ночь.
Сглатываю, кровь отходит от лица. Это то, на что я иду добровольно.
Неважно, как я буду себя чувствовать после этого, главное — Алекс. Усмехаюсь про себя. Все это так глупо. Фадеев, это же твой сынишка! А ты, мудак, вот так просто отказался от него. А сейчас я иду на все это… на секс с тобой ради твоего же сына.
Ты бы мог ему помочь просто так, как родному ребенку. Но вместо этого тебе проще унизить меня и заплатить за унижение.
Ну и к черту, Никита! Иди ты к черту!
— Где и когда? — голос подводит меня.
— Я пришлю сообщение с местом и временем. Надеюсь, у тебя не разболится в последнюю минуту голова, — хмыкает.
— Даже не надейся на это.
Замолкаем.
— И что, договор на оказание услуг подписывать будем? — спрашивает он.
Я закрываю глаза и приваливаюсь к стене. Я ненавижу тебя, Никита. Знал бы ты, как я ненавижу тебя… Так, как ты… больше никто меня с грязью не смешивал. Даже отец просто выставил за дверь. Хотя милостиво дал забрать вещи.