Бывшие
Шрифт:
Глава 18. Откровения
Злость. Отчаяние. Беспомощность и ярость. Испытывала ли я когда-нибудь все эти чувства разом и с такой интенсивностью? Я не могла припомнить. Вряд ли в тот момент я вообще была в состоянии вспомнить хоть что-нибудь из прошлой жизни. Перед глазами все плыло. Руки с силой сжимались в кулаки, а внутри разгоралась такая отчаянная жажда крови, что я всерьез испугалась возможности совершить насилие. Мне хотелось крушить, ломать все вокруг, сжигать мосты, убивать. Мне хотелось выбить из стоявшего напротив меня человека всю его самоуверенность. Мне хотелось стереть с его лица его всезнающую улыбку. Мне хотелось, чтобы он никогда, никогда
– Я тебя ненавижу, – с жаром выдавила я. – Как ты смеешь приходить ко мне сейчас, спустя три года и говорить мне, как ты хочешь все исправить? Три. Долбанных. Года. Я убью тебя!
И, как если бы физическое насилие могло облегчить мою боль, со всей отчаянной силой, с беспомощной яростью и ненавистью, бурлившими внутри меня, я обрушилась на единственного в мире мужчину, который был способен вызвать во чувства такой силы – на моего бывшего мужа.
Когда мой кулак впервые ударил его в грудь, Влад даже покачнулся, а мои пальцы пронзила резкая боль, отчего у меня на мгновение потемнело в глазах, но я не остановилась, а он не остановил меня. И, наверное, именно его смирение, его готовность принять всю силу моей злости позволили мне окончательно слететь с катушек. Будто реальный мир перестал существовать, и все, что мне оставалось делать – это молотить кулаками по груди Влада, по его рукам и животу, чтобы выплеснуть всю боль, и обиду, и отчаяние. Чтобы найти себя. Чтобы выжить. А он только чуть отклонял голову, когда мои кулаки поднимались выше, безропотно принимая удары и молча ожидая, когда бурлящая во мне ярость уляжется.
Я отдавала себе отчет, что в этой буре была не только злость на Влада. На его самоуверенность, на его гордость, на его наглость. Здесь была злость и на меня саму. На поступки. На стечения обстоятельств. На судьбу, которой было угодно, чтобы я в одночасье потеряла ребенка и мужа. Эмоции, которые я так долго держала внутри, прорвали шлюзы, и я не могла, просто не могла остановить то, что так долго было спрятано под замок.
– Ненавижу тебя, ненавижу, – повторяла я без остановки.
О, да, я ненавидела Влада. Но кровь бурлила в моем теле, подгоняемая не только ненавистью. Мне так хотелось продолжить драться, сцепиться с ним… Прижаться к нему. Внезапно в моей голове возникли непрошенные и нежданные картинки темных ночей и смятых простыней. Мимолетных свиданий, голодных поцелуев, судорожных объятий… Мой пульс вновь участился. А понимание того, что я совершенно не способна контролировать физическую реакцию своего тела на бывшего мужа только сильнее распалило гнев.
И я била его, царапала, кусала. Я обзывала его самыми грязными и обидными словами, которые могла придумать. А он все стоял и молчал, давая мне возможность выплеснуть тоску, негодование, фрустрацию, только в темных глазах плескалась мука и горечь, которые, мне казалось, не имели ничего общего с физической болью, причиняемой мной.
Я не знаю, сколько времени продолжалась эта битва. Мне кажется, довольно долго. Потому что костяшки моих пальцев болели, а кулаки то и дело сводило от напряжения. Да из горла все чаще вырывались не обидные слова, а судорожные всхлипы, грозящие перерасти в настоящую истерику.
И когда я почувствовала, что силы уже на исходе, что злость утихает, а на ее место приходят тоска и печаль, я услышала тихий голос Влада:
– Достаточно.
Он уверенно сжал в своих руках мои запястья, предотвращая очередной, уже достаточно слабый, удар по своему телу. Только сейчас я с изумлением почувствовала, что меня всю трясет и оковы его теплых пальцев приносят с собой неожиданное спокойствие и теплоту.
Наши
Он сделает меня уязвимой.
В тот момент я была совершенно ошеломлена тем фактом, что я могу вести себя так по-детски, что Влад способен вывести меня из себя до такой степени, что спрятаться за холодным равнодушием мне больше не удастся, что теперь я для него – как открытая книга.
Я с трудом перевела дыхание, ощущая сухость в горле. Боль и обида беспощадно жгли сердце. А потом, вдруг, я почувствовала, что на глазах выступили слезы.
Я отвела взгляд и опустила голову в попытке спрятать их, не дать Владу увидеть мою слабость.
Но он увидел. С нечленораздельным восклицанием, он рывком притянул меня к себе, так что я уткнулась лицом в его грудь, скрытую тонкой рубашкой. Его сильные руки освободили мои запястья, но только лишь для того, чтобы сжать дрожащие плечи. Я застыла в его объятиях, чувствуя напряжение каждой клеточкой тела. Пока вдруг мое тело не начало сотрясаться от конвульсивных рыданий, которые, наконец, вырвались из моего горла.
– Я не могу… – всхлипнула я. – Я не могууууу...
И в тот момент я сама не знала, что скрывается за этим «не могу». Эмоциональная вспышка всколыхнула глубоко запрятанные воспоминания, темные, уродливые тени прошлого, которые так пугали меня, и я оказалась неспособна отличить их от реальности.
Из моих глаз градом катились слезы. Горло саднило. Всхлипы становились все сильнее. Я хваталась за Влада, как за соломинку, которая еще держала меня на плаву, не позволяя увязнуть в водовороте печальных воспоминаний, горечи и обид, готовых поглотить меня всю.
Я оплакивала свою юность, свои разбитые надежды, свой неудавшийся брак, своего ребенка, который так и не родился, и надежду, вспыхнувшую во мне, когда я поняла, что могу забеременеть вновь.
Все это время Влад молчал, только медленно гладил меня по спине, предлагая утешение, которое я, к собственному изумлению, на этот раз приняла.
Не знаю сколько времени прошло прежде чем слезы стали иссякать, прежде чем тело перестало вздрагивать от судорожных рыданий, прежде чем я вновь могла рассуждать. Я закрыла глаза, уступая предательскому желанию подольше продлить ощущение спокойствия и безопасности, которые я вдруг испытала, отгороженная от мира кольцом рук Влада. К собственному ужасу я осознала, что мне было так хорошо, что даже желание воевать и отстаивать свою независимость в этот миг исчезло. Я подняла руки и несмело обхватила бывшего мужа за талию. Влад, видимо, не ожидал этого, потому что на мгновение застыл и тело напряглось, будто от нового удара. Но потом с тяжелым вздохом расслабился, прижал меня к себе еще ближе и склонил голову так, что его подбородок уперся в мою макушку.
Это было такое простое, но такое интимное, такое чувственное объятие. Я спрятала голову у него на груди. Руки стали инстинктивно поглаживать его спину. А обоняние купалось в теплом, солнечном, таком мужском и чистом запахе, который всегда был присущ Владу.
И в этот миг я уже знала правду. Знала, что я все еще люблю этого сложного мужчину. Что никто и ничто не смогло вычеркнуть его из моего сердца. Что моя душа и мое тело так же, как и пятнадцать лет назад, принадлежат только ему.
Какое-то время мы молчали. Теперь, когда выплеск негативных эмоций остался позади, я вновь начала чувствовать незримую связь между нами. Связь, которая не исчезла за прошедшие годы.