Бывший лучший друг
Шрифт:
— А я похож на человека, который может шутить? — его голос гремит и эхом отражается от стен. — Свободен, юноша, — указывает на дверь.
От неожиданности не сразу поднимаюсь со стула. Встречаюсь взглядом с Ликой, её лицо по-прежнему непрошибаемое.
— До свидания, Константин Игнатьевич, — слышу своё вялое прощание. Поднимаюсь и бреду к двери.
Телефон вибрирует в кармане. Это Фил, он ждёт, что я ему скажу. Оказываясь в коридоре, отвечаю на звонок и коротко отвечаю: «Нет». Сбрасываю.
Тебя взяли?
Он заключил с тобой
Всё на мази?
Ты в деле?
Нет, нет, нет.
Что бы друг ни спросил, ответом будет грёбаное нет!
Быстро прохожу длинный коридор и так же быстро сажусь в машину. Там по полной даю волю чувствам. Кулаки врезаются в руль и в приборную панель так сильно, с таким отчаянием, что уже завтра придется ехать в автомастерскую. Но это не проблема, деньги-то у меня есть. Во всяком случае… пока.
Завожу мотор, собираюсь отъезжать, но пассажирская дверь вдруг отворяется, и на кресло усаживается Лика. Даже пристёгивается.
Смотрю на неё вопросительным взглядом.
— Поехали, Паш, — говорит сладким голосом, — отпразднуем.
— Да? И что будем праздновать? Как твой папаша издевается надо мной? — спрашиваю с яростью и отстегиваю её ремень, — Выходи давай, не до тебя.
— Он тебя взял, — достаёт из сумочки файл с документами, сложенными вдвое. Протягивает мне и снова пристёгивается.
Беру документы, бегло читаю первую страницу. Девушка не лжёт. Это и правда контракт.
— И чем я теперь ему обязан?
Ощущение такое, будто продал душу дьяволу.
— Не ему ты обязан, чемпион, — пальчики Лики ложатся на мой подбородок. Она резко разворачивает моё лицо к себе. — Мне ты теперь обязан. Только мне!
— Тебе? — не понимаю.
— Да, мне, — девушка довольна собой. — Я убедила его взять тебя на постоянной основе. Но…
— Но? — убираю её руку от своего лица.
— Я сказала папе, — запинается на полуслове и выглядит немного взволновано, — в общем, я сказала, что ты и я… мы… типа вместе…
— Что ты ему сказала? Что мы вместе? — от шока хочется засмеяться в голос. Лика просто дура, если считает, что может претендовать на моё сердце.
С жалостью смотрю на девушку. Она торопливо пробегает взглядом по моей груди, спускаясь к торсу, ну а потом к паху. Нет, она не претендует на моё сердце.
Дело совсем-совсем не в этом.
— Какая разница, что я ему сказала?! Тебе всего-то нужно мне подыграть.
— Я в эти игры не играю.
— Да брось, — смеётся, — что тебе стоит пару раз сходить со мной в свет или, например, обнять, когда папа будет смотреть? Это же ерунда.
— Лик, я устал, — вздыхаю. Возвращаю ей документ, который буквально плавится в моей руке.
— Подумай об этом, Паш, — девушка убирает файл на заднее сидение. — Но за свои старания я требую хотя бы чашечку кофе, — поддельный жалостливый взгляд, — угостишь?
Недолго размышляю, но в итоге отъезжаю от клуба, так и не высадив Лику из машины. Для меня это возможность получше узнать Степанова,
Не отрываясь от дороги, пишу короткое сообщение для Миллы. Вдруг она не спит и всё ещё ждёт меня.
" Задержался на тренировке, буду через час."
Ложь. Чёртова ложь.
Глава 19. Бой
Три года назад
Милла
Две полоски. Отчётливые, синие две полоски перед глазами. Полоски, которые в одночасье переворачивают всю мою жизнь.
Рука тянется к телефону. Я отчаянно хочу с кем-то поделиться этой… радостью. Радость? Да, я испытываю радость. Такую огромную, что хочется прыгать до потолка. Ребёнок! У нас! У меня и Паши!
Позвонить, мне надо позвонить. Но кому? Машке? Нет, она меня не поддержит. Паше позвонить я тоже не могу, час назад он уехал готовиться к предстоящему бою. Да такие новости по телефону и не сообщают.
Мама. Я могу позвонить ей.
Пара гудков, и на том конце провода раздается такое знакомое и родное:
— Привет, доченька.
Слёзы в ту же секунду наполняют глаза, обрушиваясь по щекам.
— Мам…
— Ты плачешь? Что случилось? — встревоженный голос матери помогает взять себя в руки.
— Всё в порядке, мам. Это слезы радости.
— Не пугай меня, Милк, — говорит с лёгким укором. — Поделись лучше радостью, — слышу, как она улыбается.
— Что ж, Нина Ивановна, — откашливаюсь, — скоро вы станете бабушкой.
Секундное замешательство на том конце провода вызывает улыбку.
— Господи, Милка! Вот это новость! — мама практически кричит от радости, но и слёзы не заставляют себя долго ждать. Но это тоже слёзы радости.
Разговор приходится закончить поспешно, потому что мне пора собираться и тоже отправляться вслед за Павлом. Мама берёт с меня обещание, что как только появиться возможность, мы с Пашкой сразу приедем её навестить. Я беру с неё обещание, что она пока никому и ничего не скажет, особенно семье Бесовых. А то, чего доброго, вперед меня сообщат Павлу о том, что он скоро станет отцом.
В приподнятом настроении оглядываю себя в зеркало, подкрашиваю губы и мысленно строю планы на скорейший поход к гинекологу. Взгляд совершенно случайно падает на полку под зеркалом возле входной двери. На этой полке обычно лежат ключи и расческа, но теперь там ещё и файл с какими-то документами появился. Любопытство выигрывает битву с совестью, и я беру листочки в руку, извлекая их из файла.
Это контракт. Наниматель Степанов К. И. Отчётливо вижу его размашистую подпись в нижнем правом углу. Но тот, кого он нанимает, ещё не поставил на этом контракте ни точки, ни закорючки. И это меня обнадеживает. Мы станем родителями, и Пашке больше не место в подобном спорте.