Бывший муж. Я к тебе не вернусь
Шрифт:
— Знак?
— Ну да. Тупость, конечно, да и Ольга с мамой совсем не похожи, но запах сработал на подсознании, и он стал доверять ей больше. Чтобы было понятно, папа у меня такой же, как твой Ян. Примерный семьянин, а не гулена.
— Это я виновата…
— М?
— Он говорит, что нет, и мозгом я тоже понимаю, что нет. Но сердце постоянно говорит, что во всем произошедшем я виновата.
— Почему ты?
— Не очень хочу говорить на это тему.
С тобой.
Олег понимающе кивает,
— Не думаю, что виновата ты, в любом случае. В отношениях участие принимают сразу оба партнера, и если случается кризис — тут вы оба приложили руку.
— Думаешь, это был кризис?
— Уверен, Полина. Все отношения через такое рано или поздно проходят. Я часто бываю в Индии, стараюсь постигать духовность и все такое, так вот. Там любят говорить, что все происходит не просто так. Думаю, это касается и кризисов тоже.
— В смысле? Мне поблагодарить Вселенную за то, что на моего мужа запала чокнутая?
— Ну…может быть, да?
— Серьезно?
— Он с ней не спал.
— Он хотел.
— А ты за двадцать лет ни разу не хотела кого-то другого?
Тупой и отвратительный вопрос. Я не хочу на него отвечать! Потому что нет! Не хотела! Точнее, несерьезно хотела! В смысле…боже!
Наверно, за моими мытарствами забавно наблюдать. Олег, по крайней мере, улыбается. А я закатываю глаза и шумно выдыхаю.
— Ну ладно, было! Было! Когда мы с Витой летали в Доминикану, у бара работал шикарный спасатель! Но! Я никогда не променяла бы Яна и то, что у нас было, на мимолетный роман!
— И он тоже не променял.
— Он собирался…
…развестись со мной.
Я не договариваю, потому что понимаю прекрасно, что развестись он собирался не из-за Лолы, а из-за меня. Точнее, из-за моей закрытости и фиксации на глупостях, которые не были ничем подкреплены.
Дело было не в другой женщине. И дело никогда не было в другой женщине.
Все дело было всегда только во мне. И в нас. Это мы потерялись…
Меня озаряет, и Олег это, кажется, понимает. Он легко кивает, а улыбка его становится еще теплее.
— Ты что-то поняла.
— Кажется, да. Нащупала…
— Я считаю, что кризисы — это прекрасно.
— Правда?
— Да, Полин. Это как перерождение. Оно отсекает все ненужное, оставляя только важное. Бред, наверно, но…только в стрессовых ситуациях включается критическое мышление, и ответы приходят на все вопросы, которые тебя мучают. Так сказать, расставляются акценты. Кризис — это перерождение. Либо ты поймешь, что тебе классно в другом месте, либо поймешь, что без твоего места жить не сможешь. А теперь иди, пожалуйста, а то твой муж сейчас выволочет меня из машины и разобьет мне лицо. Не хотелось бы. У меня завтра съемка…
Я тихо смеюсь и киваю,
— Спасибо за этот разговор.
— Странный немного.
— И все же. А еще…прости, что я поступила с тобой нечестно.
— Ничего. Значит, ты не мой человек, и мне надо идти дальше. Быть может, это свидание тоже для чего-то было нужно?
Слегка киваю ему, а сама поражаюсь такой жизненной позиции. Думаю, с подобными настройками, тебя ничего не способно будет сбить с намеченного курса, и это потрясающе. Возможно, я тоже когда-нибудь так смогу…
А пока я смотрю, как машина фотографа уезжает, Ян подходит ко мне со спины и шипит.
— Ну, как свидание?
Я не могу сдержать улыбки.
— Полагаю, если я еще поцелуюсь со своим кавалером, то будет, как твое.
Слышу шумный выдох. Наверно, он мечтает схватить меня, развернуть на себя и предъявить за все, но этого не делает.
Мы же развелись. У нас договор. А еще я беременна…
Поворачиваюсь сама и с вызовом и легкой усмешкой, которую повторяю на память из совсем недавнего прошлого, смотрю ему в глаза, а потом заявляю.
— Ты что? Ревнуешь? Не волнуйся. Я просто дала ему в рот в туалете. По-быстренькому…
Ян аж дергается. И я снова испытываю блаженную радость оттого, что он теперь понимает, каково это. Не в полной мере, но достаточно, чтобы так больше никогда не делать.
Его руки ложатся на мои предплечья, сжимают чуть сильнее, чем это допустимо при абсолютной нежности, а потом тянут к себе ближе. Дыхание обдает мое лицо, а мурашки нутро…
— Ты играешь с огнем, Полина Михайловна.
— Были хорошие учителя.
Хмыкает, с улыбкой разглядывая мое лицо. И, наверно, было бы обидно, что он не злится? Но он злится. Я вижу это в его глазах, которые знаю так же хорошо, как себя.
— Я тебя понял, — говорит тихо, я киваю и отвечаю в тон.
— Надеюсь.
— И что? Еще три раза сходишь на свидание с какой-то малолеткой, чтобы подкрепить материал? Или наконец-то наберешься смелости и пойдешь на свидание со мной?
Я возмущена внезапно брошенным в лицо вызовом, который Ян подкрепляет наглым вздергиванием своего могучего подбородка.
Так и хочется за него укусить. И вообще укусить! Не только физически, но и морально.
Я могу это сделать. Чисто теоретически могу даже послать, но тогда вызов будет проигран? А это недопустимо. Буду кусать его по дороге, что мне мешает? Он же хотел, чтобы я перестала прятаться? Я перестану, ты еще у меня взвоешь!
Слегка веду плечами, чтобы отпустил, и он отпускает. Потом делаю шаг назад и гордо задираю нос.
— Ну, поехали.
— Сейчас? — удивленно спрашивает, я усмехаюсь.