Бывший муж
Шрифт:
Услышав, что отворилась дверь, она повернулась. В палате появился Грэм. Она сразу же подобрала спущенные на пол ноги. Его глаза обшарили ее хрупкое тело, облаченное в легкий халатик.
– Привет, Эрни.
Она не ответила и вместо приветствия положила журнал на тумбочку, боком повернувшись к Грэму. Как обычно, он прошел к окну, выглянул на улицу. Его лицо было обращено к ней вполоборота.
Она старалась не смотреть на Грэма, хранить холодность и непроницаемость. Но какая-то сила заставила ее взглянуть на него. Только сначала она посмотрела
Она заметила, что под глазами залегли глубокие тени, складки от крыльев носа к углам рта стали резче, увидела, что кончики волос, завиваясь около ушей, ложатся на воротник.
Он быстро повернулся и перехватил ее взгляд, сощурил глаза. Эрни поспешно отвернулась.
– Как самочувствие?
– С какой стати ты беспокоишься обо мне? – холодно произнесла она. Голос ее был пропитан сарказмом.
На скулах у него заиграли желваки.
– Хочешь верь, хочешь не верь, но я волнуюсь.
Она презрительно фыркнула.
– Кажется, ты считаешь, что достиг своей цели, и теперь хочешь выглядеть великодушным!
– Поясни, пожалуйста, свои слова.
Она приподнялась и слабым движением руки провела по волосам.
– Сестра сказала мне, не объясняя причин, что Саймону и Эмми теперь запрещено навещать меня. По распоряжению врача, конечно! – добавила она насмешливо.
Он сумрачно улыбнулся.
– Неужели ты веришь, что я приложил к этому руку?
– Разумеется. Думаю, именно ты высказал такое предложение…
– Мне лучше известно, что я сказал! – раздраженно прервал он ее. – В данном случае я ничего не предпринимал. Сестра рассказала мне, как они вели себя в ту субботу…
– Ну конечно, ты сразу же поверил!
Он отошел от окна и заходил по палате.
– Если тебе угодно, то я готов кое-что сказать о Саймоне Метланде.
– О, как ты предприимчив! – с иронией молвила она.
– Я все проверил. Он не является твоим нынешним любовником…
У Эрни от изумления округлились глаза. Он занялся проверкой Саймона только из-за того, что тот нежно обошелся с ней? Ей даже трудно было поверить в это. Он всегда так поступает? Подозревает, следит, не способен верить словам, даже ее словам? Вдруг ее возмущение неожиданно улеглось, – поразила другая догадка. Уж не была ли она неверной женой, слова и поступки которой приходилось постоянно проверять?
– Ну ладно, – сказал он, поворачиваясь и глядя на нее. – Что ты намерена сказать?
Она закусила губу и наклонила голову. Волосы упали на глаза.
– Тебе не кажется, что ты должен извиниться?
– Если я это сделаю, ты готова принять мои извинения?
Она открыла рот, готовая ответить ему: «Нет! И можешь убираться со своими извинениями ко всем чертям». Но если она так скажет, не придется ли ей самой через несколько дней извиняться за собственную грубость? Эта мысль вызвала у нее
Он нетерпеливо вздохнул и встал сзади нее. Его дыхание жгло ей кожу на затылке. Когда же его руки прикоснулись к ней, она вся застыла.
– Эрни, – начал он хриплым голосом. Его руки легли ей на плечи. Освободиться от них она была не в состоянии. Он начал медленно поглаживать ее напрягшееся тело. Внезапно он замер. – Что-то не так? – голос его снова стал резким.
– Все нормально.
Она сделала усилие, чтобы вырваться, но он схватил ее за руки и повернул лицом к себе. Прежде чем она сумела остановить его, он сдернул с ее плеча халатик и увидел там синяки.
Она услышала, как тяжело он задышал, и отвела глаза. Трясущимися руками она поправила халатик. Грэм находился очень близко. Это заставило ее резко отшатнуться.
– Эрни…
– Ничего особенного, честно! – сказала она. – Никто ничего не заметил, если тебя так волнует именно это.
– Я не бесчувственное существо, хотя ты так обо мне думаешь, – сказал он. – Поверь, я не поступаю, как животные.
Эрни с трудом глотнула. По ее представлениям, он был значительно хуже.
– Пожалуйста, давай забудем об этом…
Он беззвучно выругался, потом прошел к окну, заглянул наружу. Через какое-то время заговорил:
– Я беседовал с доктором Филдсом…
– Ну и что? – Эрни почти не испытывала любопытства, она просто старалась унять свои собственные растревоженные чувства.
– Он говорит, что готов выписать тебя из больницы.
Он мотнул головой, стараясь привлечь ее внимание. Губы приоткрылись в ожидании.
– После того, как ты разговаривала с ним, на следующий день я решил тоже потолковать, – продолжил он. – Доктор согласен с тем, что твое состояние вполне позволяет перенести перелет во Францию. Сегодня утром я сделал последние распоряжения на этот счет. В понедельник ты уезжаешь.
– В понедельник?!
Нервное восклицание Эрни заставило его повернуться к ней.
– Разве это плохо?
– Нет, нет. Просто это так неожиданно и… очень скоро, – пролепетала она. – Меньше чем через неделю…
– Пару дней назад ты не могла дождаться того дня, когда выберешься отсюда, – напомнил он. Она безвольно пожала плечами.
Почти сразу она заволновалась, вспомнив о своей живописи, о студии. Она не решилась сказать ему, что думала и о нем.
– Это… это так как-то сразу. Я не готова…
– Рано или поздно, Эрни, ты же должна покинуть госпиталь.
– Да, но… Твоя вилла…
– Она очень удобна, – заверил он. – И находится в отличном месте. Там есть даже собственный пляж. Поверь, о тебе будут заботиться. Луиза прекрасная хозяйка. Она все сделает для того, чтобы ты была довольна.
– И… и там никого больше нет?
Дрожащий голос выдавал волнение.
– В настоящее время – нет, – ответил он, а Эрни поправила халатик.
– Была ли я там когда-нибудь? Точнее, были ли мы там?