Бывший. Мой несносный босс

Горская Саяна

О чём ты думаешь? Что варишь в этом своём бестолковом котелке?

– Валерия Игоревна, пройдёмся?

Вздыхаю.

– Конечно.

Мирон Юрьевич подаёт мне руку, помогая подняться, и тут же занимает моё место.

Строго зыркаю на Олеську, взглядом приказывая ей: «Не шалить!»

Мы с Тимуром идём по асфальтированной дорожке, огибающей пруд. Мимо, поднимая пыль, проносятся самокатчики и велосипедисты.

– Вы следите за мной, Тимур Андреевич?

– Да.

Поворачиваю

голову к нему.

Я думала, будет отпираться…

– Валерия Игоревна, договор с контрагентом…

– Нет, – перебиваю я. – У меня есть правило: во время перерыва я не обсуждаю рабочие вопросы. Это моё личное время, которое я провожу с удовольствием для себя.

Тимур пару раз открывает рот, порываясь что-то сказать, но так ничего и не произносит.

Что, лимит доступных для нас тем сводится к обсуждению рабочих процессов? Что ж, тогда и правда лучше помолчим.

Сворачиваем под густые кроны. Солнца в этой части парка меньше, ветер тихо шелестит листьями.

Покой и умиротворение… Был бы. Если бы не Тимур, вышагивающий рядом.

Мне с ним нервно.

Мысли пляшут, а на шее будто петлю затягивают. И вечно не хватает воздуха от удушья.

Молчание тоже оборачивается пыткой. Судорожно подыскиваю тему для разговора, но каждая из них неминуемо срывается в личное.

А нам нельзя в личное.

– Валерия, а расскажите, как вы в «Биолайф» оказались? Это достаточно отвлечённая тема?

– Ваш папа посодействовал. Помог устроиться.

– Я бы тоже мог помочь, – с досадой дёргает щекой. – Но ты почему-то решила к нему обратиться.

– Обращаться не пришлось, он сам.

Единственный адекватный Громов. Ему за произошедшее было стыдно. И он, в отличие от Ольги Захаровны, не морщил брезгливо нос при виде меня, словно я ходячий мешок с протухшими пищевыми отходами.

Он меня уважал. И да, очень помог.

Если бы не он, возможно, моего папы сейчас просто не было бы в живых.

Кстати, сегодня нужно заехать к родителям, привезти лекарства, – задумавшись, ухожу глубоко в себя.

– Лера, осторожно! – выкрикивает Тимур и хватает меня поперёк талии.

Резко прижимает к себе, отрывая моё тело от земли.

С испугу сжимаю бумажный стаканчик, расплескивая на нас кофе, но мы оба этого будто не замечаем. Наши лица близко-близко, и мои подрагивающие губы ловят горячий воздух, который выдыхает Тимур.

Мимо нас со свистом проносится какой-то безумный гонщик на электросамокате, ровно там, где шла я. А мы зависаем в этой переходящей все грани субординации позе.

Тимур подаётся лицом вперёд ещё немного. Так, что мне кажется, наши губы сейчас встретятся. Закрываю глаза…

Но тут же распахиваю их широко.

Что

ты делаешь, Валерия? Совсем сдурела?

Верни себя в реал!

– Ти-Тимур… Андреевич, – мой сиплый голос ломает магию момента.

Упираюсь рукой в его грудь, тормозя.

Тимур словно тоже очухивается из какого-то гипнотического состояния. Опускает меня на асфальт, рассеянно стряхивает крупинки пыльцы с моих плеч.

– Самокатчики… – тяжело сглатывает.

– Терпеть их не могу…

– Да.

– Нам нужно возвращаться.

– Да.

Разворачиваюсь. Иду вперёд.

Одна.

– Тимур Андреевич?

– Идите, Валерия. Я ещё пройдусь, – бросает через плечо.

Киваю.

Торопливо убегаю подальше от него.

Выуживаю из сумочки влажные салфетки, пытаясь оттереть кофейное пятно, расползающееся по белой блузке. А руки дрожат…

Ругаю себя за эти неожиданные и неуместные реакции тела.

Ты что, Лера, не знаешь, к чему это может привести?

А к чему?

Мы ведь с ним уже выяснили на практике, что совместное будущее нам не светит. Он не рассматривает жену-простолюдинку, мезальянс – не его тема. А я, как ни крути, простолюдинка и есть. И, между прочим, очень горжусь тем, чего добилась сама!

Тимуру нужна жена, равная по статусу. Такая, у которой налаженные связи в ФСБ, налоговой и, желательно, кто-то из ближайших родственников сидит в правительстве. Это полезно для бизнеса.

В чём мне его винить?

Каждый хочет устроиться в этой жизни как можно лучше.

Но все эти факты только сильней склоняют чашу весов в сторону прекращения всяких вот таких «невинных» прогулок по парку. Потому что если у мужчины нет намерения сделать женщину своей, то меня такой мужчина не интересует. Статус любовницы в командировке меня не устроит.

Всё это к чёрту. Нам оно не нужно.

Но я растворяюсь в эмоциях, не в силах вынырнуть из ощущений его крепких объятий.

Дохожу до Олеси.

Они по-прежнему воркуют на качелях с Мироном Юрьевичем, и я вылетаю к ним откуда-то из кустов с безумными глазами, взлохмаченная и грязная.

Зашибись погуляла!

– Лерка?

– Небольшое ДТП, – улыбаюсь.

– Никто не пострадал? – подрывается мне навстречу Мирон Юрьевич.

– Только мой кофе. Олесь, идёшь? Мне нужно ещё переодеться.

– Да, – с сожалением.

Поднимается с качели. Убегаем с ней к офису.

– Ты где Сатану Андреевича потеряла?

– Он решил ещё пройтись.

– Надеюсь, он там заблудится!

Хихикая, заходим в здание.

Поднимаемся на наш этаж.

– Лерок, я после работы по магазинам, ты со мной?