Бывший. Ты будешь моей
Шрифт:
– Глеб, я сейчас докупаюсь и спущусь… - говорю тихо срывающимся голосом. – Ты, наверно, голодный. Я ужин готовила…
– Голодный, - кивает он и садится на корточки рядом с ванной.
Смотрит так, что по телу дрожь. Кажется, что он говорит о совсем другом голоде.
Облизываю пересохшие губы и хочу что-то сказать, но замираю, когда он опускает руку в воду.
Поднимаю взгляд и зависаю.
– Что ты делаешь? – шепчу.
Он не отвечает. Гипнотизирует меня взглядом. Касается ладонью моей обнаженной ноги, скользит по ней. Дыхание сбивается, судорожно
– Глеб…
Он запускает вторую ладонь в мои влажные волосы и притягивает меня к себе. Жадно целует. Таранит мои губы, заставляя подчиниться. Приоткрываю их, впуская настойчивый язык. Отвечаю на поцелуй, плавлюсь в его руках.
Да, он действует на меня именно так. Уже привыкла…
Он продолжает поцелуй. Параллельно под водой сжимает обнаженную грудь, перекатывает между пальцами сосок. Всхлипываю ему в губы, приглушенно стону.
Как ему это удается? Для меня загадка.
Оглаживает вторую грудь, ласкает затвердевший сосок. Я плавлюсь в его руках и тону в ощущениях. Отвечаю на его дикие поцелуи с большим наслаждением.
Он ведет рукой ниже, по обнаженному животу, дальше… Вздрагиваю и распахиваю глаза. Хватаю его за руку. Он едва заметно усмехается. Тону в его синих глазах, в той нежности, перемешанной со страстью, которые я в них вижу.
– Какая ты сладкая, - хрипло шепчет он мне и ныряет ладонью мне между ног.
– Глеб… - шепчу ему в губы.
Накрывает пальцами самое чувствительное место и ласкает, скользит, дразнит, надавливает на клитор.
– Пожалуйста… - всхлипываю.
Сама не знаю, что прошу. Он накрывает второй ладонью мой затылок и жадно притягивает мое лицо к своему, врывается языком в мой рот. Ласкает неистово, сводит с ума. Задыхаюсь, хватаюсь ладонями за его сильные плечи, а потом взрываюсь от мощного оргазма. Дрожу, стону ему в губы, чуть не плачу от безумных ощущений.
– Какая ты сладкая, девочка моя, - хрипло шепчет он мне в губы.
Целует жадно, бешено. Кажется, что он еле сдерживается.
Его мобильный начинает звонить. В самый неподходящий момент.
Он не реагирует, продолжает жадно, глубоко меня целовать. Опять оглаживает грудь, стискивает...
– Глеб, - шепчу, разрывая наш поцелуй, - прими вызов. А то Дашу разбудишь.
Он нехотя меня отпускает, приглушенно рычит.
Встает и достает из кармана джинсов телефон. Смотрит на экран. Хмурится.
– Докупывайся. Я пока отвечу. Внизу жду тебя.
Коротко киваю, а Глеб выходит из ванной.
Медленно выдыхаю. Безумие… Всё, что между нами, просто сладкое, порочное безумие…
По-быстрому докупываюсь, одеваюсь и спускаюсь на кухню. Глеб в гостиной разговаривает по телефону. Меня не видит, в общем, я его – тоже.
Хочу уже доставать из холодильника ужин, чтобы подогреть, но замираю, слыша обрывки фраз Глеба.
– Медсестра? – спрашивает она. – И что она?
Молчит несколько секунд. Видимо, слушает собеседника.
Не знаю, куда он уезжал, но по обрывкам дневного разговора поняла, что кто-то из его близких попал в больницу.
– Любопытно, - доносится до меня приглушенный, глубокий голос
Гинеколога? Зачем?
Я, вообще, никогда не подслушиваю чужие разговоры. Но тут продолжаю стоять и «греть уши». Знаю, что это неправильно, но очень хочется узнать о нем то, чего он не рассказывает сам. Ведь за границами этого дома у него есть целая жизнь.
– На когда? – он медлит, видимо, думает. – Завтра я занят. Послезавтра вернусь в Москву, и буду решать этот вопрос. Только сам всё это подготовь. Никого не подключай. Так. И еще… Что там с братом Алисы?
Кажется, даже не дышу, продолжая ловить каждое его слово.
– Ясно. Держи меня в курсе событий. На связи.
Понимаю, что разговор окончен, поэтому открываю холодильник и достаю мясо, тушеные овощи, салат. Когда закрываю холодильник, то вздрагиваю от неожиданности, потому что в дверях стоит Наварский.
Красивый, серьезный, задумчиво смотрит на меня.
– Мои люди вышли на след твоего брата. Если это он, то через два-три дня я его верну.
– Это… замечательно, - выдыхаю, смотря во все глаза на Наварского.
Спросить про гинеколога не решаюсь. Как минимум не хочу показать, что я банально подслушивала. Да и не мое это дело. Если он захочет впустить меня глубже в свою жизнь, он это сделает.
Отворачиваюсь к столешнице, грею еду, достаю тарелку, приборы. Ставлю чайник. Слышу, как за спиной отодвигается стул, Наварский садится за стол.
Ко мне не подходит, не пытается меня прижимать к себе, как делал это днем.
Телефонный разговор опять что-то поменял.
Накрываю на стол. Хочу вернуться к столешнице и сделать Наварскому чай, но он внезапно меня перехватывает за запястье и придерживает.
– Алис, - серьезно говорит он, - есть разговор.
Замираю, смотрю на него во все глаза.
– Какой?
– Я ещё женат.
58
Алиса
Входим с Дашулей в нашу квартиру. Наварский тоже, хотя я говорила, что мы и сами прекрасно справимся.
– Папочка, а ты у нас будешь спать? – тут же спрашивает Даша.
Кидаю быстрый взгляд на Наварского – транслирую «не смей соглашаться»! Знаю, что на него такие взгляды не действую, но всё равно пытаюсь остановить эту лавину.
Он садится перед Дашей на корточки и смотрит ей в глаза. Мягко улыбается нашей дочери.
– Я сейчас уезжаю. Важные дела. Вернусь через три дня. И, знаешь, куда мы с тобой пойдем?
– Куда? – в предвкушении округляет глаза Дашуля.
– На аттракционы. Хочешь?
– Хочу! – тут же следует ответ.
Спасибо, что перевел тему.
– А теперь беги, разбирай игрушки. Я переговорю с твоей мамой.
– Хорошо, - кивает Даша и убегает.
Наварский встает в весь свой огромный рост. Практически на голову выше меня. Чтобы посмотреть ему в глаза, надо поднимать голову, но я это не делаю. До сих пор не могу прийти в себя от новости, что он еще женат. Хочу уже остаться наедине и всё обдумать. Рядом с ним сложно это делать.