Ц-7
Шрифт:
– Ладно! – рассмеялась девушка, и обернулась к Зенкову: – Как «лапа», Жень?
– Нормально! – заулыбался сержант, вытягивая ногу к костру. – До свадьбы точно заживет! Мы заявление подали… – понизил он голос. – Распишемся в феврале!
– А я-то думаю, – весело затянула Светлана, – и чего это «пузатик» так сияет? А оно вон что…
Жека расхохотался – и все подхватили, даже не догадываясь о причине жизнерадостного порыва. Смех загулял по всей поляне – высокий и звонкий, грубоватый и ломкий – размывая возраст, сминая чины, выпуская на волю светлоту
Даже сосны кивали макушками, одобряя людское веселье, а солнце над головами и без того сияло, накаляясь в лад.
Глава 13
Понедельник, 9 января. День
Зеленоград, Солнечная аллея
Я подкатил прямо к проходной. Папа выскочил, подхватывая пухлый портфель – и клеенчатую сумку с подарками.
– Подождешь? – нагнулся он. – Я быстро!
– No problems! – ухмыльнулся я. – Привет товарищу Старосу!
– Аллес гут!
Отец, все еще сухощавый и спортивный, взбежал по ступенькам, скрываясь за стеклянными дверьми. Он все еще не растерял броской мужской красоты, и даже наметившиеся залысины не портили впечатления. Повезло мне с генами…
Покинув машину, я обошел «Ижика», раз уж нанялся личным шофером «пана директора». Да, батя выбился на самый верх. Растет человек…
И это еще не предел! Дошли до меня слухи, что наши хотят затеять международное ПО – производственное объединение – собрав в кучу наш «Совинтель», чехословацкую «Теслу», гэдээровский «Роботрон» и венгерский «Видеотон». И кого прочат на должность уже генерального директора? То-то и оно.
Нет, я реально рад за папу! Помню же, как он переживал из-за моих успехов! Стыдился, каялся, но завидовал. А мне самому было срамно – успехи-то не мои! Просто память хорошая, а в будущем много чего напридумывали…
– Майкл!
Жизнерадостный вопль Староса трудно спутать, «дядя Филя» один такой. Невысокий, кругленький, усатый, светило микроэлектроники колобком скатился с лестницы и принялся меня тискать, да хлопать.
– Вам бы пирата играть, – ухмыльнулся я, – внешность больно фактурная!
– Йо-хо-хо! – вскричал Старос. – Где мои брабантские кружева и пистоли?
– Ага, – смешливо заворчал папа, помахивая заметно сдувшимся портфелем, – тебе только пистолетов не хватает… Чтоб снабженцев перестрелять!
– Да их убить мало! – захохотал Филипп Георгиевич. – Ну, ладно, Пит! Удач! Звони и пиши! Good bye!
– На схледаноу! – попрощался отец по-чешски, плюхаясь на переднее сиденье.
– Куда теперь? – бодро поинтересовался я, усаживаясь за руль.
– За билетами! – выдохнул родитель.
– Да мама купила уже, и на тебя, и на Настю.
– Ух, ты! Ну, тогда… – отец неуверенно глянул на меня.
– Не стесняйся, – ухмыльнулся я, – бензина полно!
– Ну, тогда в Москву! В министерство надо обязательно заехать, к Шокину. И… И домой!
Я тронулся и разогнал «Ижа», улыбаясь – два дня подряд весь клан в сборе! А завтра снова – росстани…
Вторник, 10
Саудовская Аравия, Эд-Даммам
Роскошный пляж подавлял безлюдьем, а тишина слегка напрягала. Местные практически не купаются даже летом, а уж зимой, когда вода в Персидском заливе остывает до плюс восемнадцати, только русские десантники резвились в волнах.
«Мы псковские!» – ухал майор Марьин, освежаясь после пыли и духоты здешних пустынь. Арабы-добровольцы из отрядов шейха Аль-Саффара робко жались в сторонке, молчаливо восхищаясь закаленными «рауссия».
Марина скинула туфельки и прошлась босиком по кромке прибоя – прохладная водичка будто ластилась, терлась о ноги. Волны набегали с востока, со стороны Бахрейна – на мутном горизонте чернел силуэтик американского эсминца «Хьюит». Храбро покинув Манаму, корабль болтался поближе к нейтральным водам. Fleet in being?
– Может, скупнешься? – ухмыльнулся Ершов.
– При свидетелях? Давай! – фыркнула «Мармарин». – На том и закончится твоя карьера. С такой-то развратной супругой…
Григорий ухватил ее тонкое запястье и молча огладил пальцами узкую девичью ладонь, словно испрашивая прощения за неловкое слово. Марина не отобрала руку, то ли извиняя, то ли оставаясь безучастной.
Полковник Алон, пряча понимающую улыбку в сжатых губах, вмешался вовремя, снимая возникшее напряжение.
– Эш-Шаркия практически занята, – заговорил он, чувствуя себя неуютно в просторном арабском одеянии. Да еще этот дурацкий платок на голове. – Осталось несколько местечек на границе с Оманом, но это мелочи. Нефтепромыслы захвачены в целости и сохранности – вот главное… товарищ директор.
Ершов, возглавлявший иракскую контрразведку, усмехнулся.
– Да тут сами саудовцы помогли, их же все местные терпеть не могут. Зато охотно помогают нам – агентов мы вербовали пачками! Говорят, принц Фейсал пытался устроить пожар на буровой… – Григорий небрежно пожал плечами. – Его отрубленную голову торжественно напоили нефтью.
– Порой я разделяю чувства варваров, – тонко улыбнулся Рехавам.
– Ну, еще бы! – съехидничала Марина. – Теперь вам не страшны короли из династии Аль-Сауд! А уж всякие эмиры вдоль здешнего побережья притихнут надолго.
– Да, Мармарин, – серьезно отпасовал Алон. – Никто больше не пополнит счета арабских террористов, и на Землю Обетованную придут тихие дни.
– Простите, – буркнула Ершова, отворачиваясь. – С утра настроение паршивое, вот и кидаюсь на всех… – она мягко отняла руку из враз ослабевших пальцев директора 5-го Управления Спецбюро «Мухабарат», обронив: – Всё нормально, Грига, – и продолжила тем же ровным голосом: – Меня, если честно, не саудиты беспокоят. Король Халид не успокоится, конечно, будет творить пакости. Ну, что ж… Дождется показательной порки – бомбежки Эр-Рияда. Меня больше тревожит авианосец «Энтерпрайз» и его «подтанцовка» – пара крейсеров, кажется…