Ц - 9
Шрифт:
— Надю убили, — холодно обронил я.
— К-как… Убили?!
Жена охнула, пряча лицо в ладонях, словно удерживая розовое тепло щек, но бледность одолевала. Лишь черные зрачки в опуши ресниц таращились на меня, набухая жгучей влагой.
— А я… — еле выдавила Рита, жалко кривясь. — А она…
Я обнял ее, и царственные плечи затряслись, как у всякой горюющей девчонки. Слова утешения не годились, да и не хотелось мне ворковать. Слишком уж тошно.
Это пройдет, я знал. Всё проходит. Но забыть себе не позволю.
Надю я им не прощу. Кому — им? Знать бы… Узнаю.
Мысли, рваные
Всхлипнув, девушка с надрывом молвила:
— Начинается…
— Продолжается, — неласково усмехнулся я, и покрепче притиснул Риту.
[1] МНС — младший научный сотрудник.
[2] «ЗиЛ»-130.
Глава 2
Четверг, 8 ноября. День
Москва, улица Мосфильмовская
Иванов выбрался из «дублерки», обронив:
— Жди здесь или отъедь подальше.
— Хорошо, товарищ генерал-лейтенант…
«Волга» мягко тронулась, и приткнулась в хвост «Колхиде», тащившей на горбу серебристый полуприцеп «Алка».
Борис Семенович проводил машину глазами. Голые деревья с черной путаницей ветвей навевали унынье, зато на каждом столбе полоскали красные флажки, не убранные с праздника. Они задорно и дерзко алели, бросая вызов хмурым небесам.
Генерал-лейтенант госбезопасности, замначальника ПГУ, начальник Управления «С» и прочая, и прочая, и прочая, вздохнул, словно заряжаясь от красного державного трепетанья, и пошагал к подъезду. Не царское это, конечно, дело, с агентами встречаться, но бывают особые случаи…
Нужное ему конспиративное жилье располагалось на третьем этаже и было оформлено на человека, в реале не существующего. Может, потому конспиративные квартиры и прозвали «кукушками»? У кукушек ведь нет своих гнезд…
«Ну, и где логика?»
Занятый подобными мыслями, Иванов поднялся на этаж и отпер дверь. Сюда обычно «приглашали в гости» завербованных преподов МГУ, УДН или МГИМО. Может, от них остался этот малоприятный кисловатый запах? Генлейт поморщился: потеет интеллигенция…
Раздумывая о судьбах прослойки, он прошествовал на кухню, и звякнул джезвой. Агент «Лилит» уважает кофеек…
Плеснем водички… Отстоянной по бабкиным рецептам, чтоб хлорка выдохлась… Доведем до кипения… Ну, грейся пока.
Кофемолка с воем сгрызла порцию обжаренных, пахучих зерен. А вот и водичка вздумала закипать…
Иванов щедро сыпанул коричневый порошок в сереющую воду. Подварить чуток… Но не переборщить. Кажется, всё… Всё!
Пусть остывает, заодно и гуща осядет...
Скрипнула дверь. Послышались осторожные шаги.
— Есть кто? — окликнул девичий голос.
— А как же! — бодро отозвался генерал-лейтенант. — Проходите, Светлана, я вам как раз кофию состряпал. Извольте отведать!
—
— Вы тоже заметили, да? — оживился Иванов. — Кислятиной какой-то тянуло! Угощайтесь. Где-то тут печенье лежало, если не съели… Вот!
Присев, девушка отпила из маленькой чашечки, и довольно кивнула.
— У вас, Борис Семенович, всё лучше и лучше получается! М-м… Вы лучше спрашивайте, а я отвечу.
— Годится, — кивнул генлейт, сразу вспомнив Андропова, и оседлал древний венский стул. — Что показал томограф? Миша ничего не заподозрил… такого?
— Нет, — качнула Света головой, и сделала глоток, смакуя. — Я позвала Мишу, чтобы он помог освоить МРТ, а техника и вправду сложная. Мы исследовали весь наш эгрегор, за исключением Насти — метакортекс, излучающий психогенную энергию, у нее так и не образовался. А с девчонками я держалась легенды — дескать, надо бы исследовать, как развивается плод. Ну, с этим всё в порядке, а вот энергия… Метакортекс у девушек… м-м… усох, что ли. Скукожился, и поле стало очень слабым, как у всех. Даже у Наташи, ментальные способности которой — врожденные. Я связываю это с беременностью…
— А Миша? — хищно прищурился Борис Семенович.
— Мишу я сманила за компанию, — улыбнулась Сосницкая. — Но… Сложно проследить динамику. Единственный раз Миша проходил томографию год назад по направлению КГБ. И, если сравнивать, то его метакортекс тоже уменьшился. Но это как раз объяснимо. Ведь прошлогоднего пика так называемой «Силы» Миша достиг искусственным путем, поглощая насильно или принимая по согласию чужую энергию. А это… Знаете, есть подходящее сравнение — культуристы. С помощью всяких анаболиков они накачивают мышцы до такой степени, что, кажется, вот-вот кожа треснет! Но стоит этим «дутым» силачам бросить тренировки, как мускулы сдуваются. Так и с Мишей. Да и с нами, со всеми. Поэтому ни ридеризма, ни телекинеза, ни даже гипноза от нас не ждите. Цирк уехал.
— Понятно… — медленно проговорил Иванов. — Понятно… А Рита? Ведь она, насколько мне известно, не беременна?
— Всё-то вы знаете… — кривовато усмехнулась Светлана.
— Служба такая, — развел руками Борис Семенович, как бы шутя, но глаза его оставались внимательными и цепкими.
— Да, метакортекс у Риты больше, чем у любой из нас, но… Еще летом, когда мы выезжали в Крым, она призналась, что больше не читает Мишины мысли, даже когда муж… э-э… совсем рядом. И это правда. По крайней мере, одну способность мы сохранили — чувствовать психосущность. Разбираться в характере… Ощущать, лжет человек или говорит искренне, исходит ли от него опасность.
— Понятно… Ладно. Спасибо вам большое, и… — Иванов немного затруднился. — Большая просьба, Светлана. Немедленно сообщайте мне, если заметите в Мишином окружении подозрительных… м-м… да и вообще, новых, незнакомых людей. Или он сам что-нибудь сболтнет, или… В общем, любую странность интерпретируйте, как угрозу!
— Мише что-то угрожает? — в девичьем голосе отозвалась тревога.
— Да я пока и сам не знаю, — честно ответил генлейт. — Но лучше будем начеку.
— Будем, — согласилась агент «Лилит», и допила кофе.