Caprichos. Дело об убийстве Распутина

Хаустова Рина

Растерянность думских посланцев понять нетрудно. Именно отречение государя в пользу наследника под регентством одного из великих князей казалось наиболее благоприятной комбинацией для тех, кто будущее России видел в установлении конституционно-монархического строя.

Рассуждали так – при малолетнем государе и при регенте, который не пользовался бы, если не юридически, то морально всей властью и авторитетом настоящего держателя верховной власти, народное представительство могло бы окрепнуть, как это было в Англии в конце восемнадцатого столетия. Народное представительство

так глубоко пустило бы корни, что дальнейшие бури были бы для него не опасны. Иными словами, речь шла о полном захвате всей государственной власти парламентом.

Всем был хорош этот план, кроме одного, он не учитывал вполне определенных реалий – болезнь наследника и свойств его характера.

В самом деле, для осуществления планов конституционных демократов требовалась политическая стабильность правящей верхушки, спокойствие хотя бы на десяток лет. Спокойствие же это оставалось бы под угрозой, поскольку государем был бы объявлен ребенок со слабым здоровьем, который каждую минуту может умереть. Вместе с ним падет регент, и страна вновь зашатается в поисках нового монарха.

А в претендентах на монарший престол в России не было недостатка.

За триста лет царствования Романовская династия не только укоренилась, она широко разрослась.

Второй фактор, который надо было учитывать, – психологическое состояние двенадцатилетнего мальчика, вынужденного быть разлученным с горячо любимыми родителями. Нельзя же было совсем не брать во внимание отношение, которое создалось бы у юного государя к тем, кто упрятал бы его родную мать в сумасшедший дом или монастырь и вынудил родного отца отречься от престола? Его совершеннолетие было не за горами, и кто знает, как повел бы себя новый государь, отличавшийся, судя по воспоминаниям, твердым и решительным характером, высвободившись из-под опеки и получив в руки власть, пусть и ограниченную парламентом? Впрочем, так далеко в те времена не заглядывали.

В 1916 году важнее было сменить неуступчивого царя, вырвать власть любой ценой. Что будет потом – не особенно задумывалась большая часть господ из среды Прогрессивного блока (32).

Или задумывалась?

Задумывались… и крепко задумывались!

По крайней мере один из парламентариев, в задумчивости рассматривающий сейчас акт об отречении государя от престола, всерьез размышлял о тех скрытых подводных камнях, которые таила в себе кандидатура наследника Алексея в качестве преемника своего отца.

И он знает, отречение государя императора от престола – это завершение его личных усилий, осуществление его плана, который он вынашивал и подготавливал долгое время. И он знает, что это окончание второй попытки вырвать власть их рук Николая Романова. Второй попытки…

А ведь была и первая!

О ней Александр Иванович Гучков опрометчиво расскажет чуть позже, в конце 1917 года, в то время, когда не проявятся еще до конца все губительные для России последствия его бурной деятельности (33)

Гучков расскажет, что у него и сообщников был план – захватить по дороге из ставки в Царское Село императорский поезд и вынудить

отречение. Одновременно предполагалось при посредстве воинских частей арестовать существующее правительство и затем объявить как о свершившемся факте о новом монархе и о лицах, составивших новое правительство. Все было готово, но…

План этот не реализовался. И только впоследствии был исполнен, но уже с другими лицами и при других условиях. Когда? Второго марта 1917 года.

И вот Гучков едет в Петроград с сомнительным текстом отречения в кармане.

И пока он и его спутник гадают о губительных последствиях, которые может вызвать опубликование сомнительного манифеста, полученного от поверженного государя, давайте присмотримся поближе к Александру Ивановичу Гучкову, будущему военному министру Временного правительства России.

Овод Гучков

Растрепанный, в несвежем крахмальном белье… Превозмогая вагонную качку, он ловит прыгающие перед глазами строчки отречения в ускользающий фокус очков желтоватого стекла. Пожалуй, впервые, Россия видит своего героя, одного из самых ярких лидеров партии октябристов, господина члена Прогрессивного блока, Гучкова Александра Ивановича в таком вызывающе неприличном виде. Что делать! Революция началась!

Несвежий воротничок и двухдневная щетина над щегольски стриженной бородкой – так, пустяки сущие!

Революция только начала склонять над страной зловещий рог изобилия, а скоро опрокинет его, посыпая улицы подсолнечной шелухой, мусором и кусками мерзлого навоза, поливая Российскую землю российской кровью и устилая Российскую землю телами российских мертвецов.

Чем интересен нам господин Гучков?

Тем, что готовил дворцовый переворот, пытался организовать отречение государя от престола?

Да, нет, совсем не тем…

Эка невидаль-то! Не он первый, не он последний! В 1916 году Россия была одержима идеей государственного переворота, как безумец, выскользнувший из смирительной рубашки, и группы, тайные общества, тайные собрания плодились, как бактерии в питательном бульоне.

И не было такого Романова, который хоть сколько-нибудь имел бы, даже не право – тень права на Российский престол, чье имя не поднимала бы, как боевое знамя, та или иная компания заговорщиков.

Была своя компания и у Гучкова. Именно она, привлекла к персоне Гучкова наш пристальный интерес. Это сообщество политических заговорщиков императрица Александра Федоровна назвала так: «Гучков, Родзянко и компания» (34)

Вторым лицом компании был Родзянко. Товарищ Гучкова по партии «Союз 17 Октября». Председатель Государственной думы…

…и родной дядя Маленького Юсупова, которого маленький «спаситель Отечества» с младых ногтей привык тыкать пальцами в пышное чрево и называть запросто и интимно – дядя Миша.

Конец ознакомительного фрагмента.