Царь Аттолии
Шрифт:
Легко им говорить, подумал Костис. Его локоть и колено болели, словно прижженные каленым железом.
Кое-кто из наблюдателей вспомнил, что Костис, даже находясь в опале, оставался одним из них. В его адрес раздалось несколько ободряющих криков, и у него на сердце потеплело. Он вздохнул и попытался успокоиться. Когда Евгенидис двинулся на него, Костис остался стоять на месте. Царь атаковал первым, как делал это в течение долгих утомительных часов. Костис отбил удар, заметив, что его рука движется автоматически. Царь снова атаковал из первой позиции. Костис парировал. Теперь Костис вспомнил первую тренировку, когда решил,
— Готов? — спросил царь.
Костис кивнул. Это было всего лишь представлением, где ему досталась не самая лучшая роль. Просто фарс. Как ни старался Костис, у него не было ни малейшего шанса защитить себя. Царь двигался слишком быстро, он использовал приемы, совершенно неожиданные для Костиса, который готовился к сражениям на поле битвы и представления не имел о дуэлях.
Солдаты вокруг уже начали выкрикивать советы, но они были бесполезны. Царь играючи пробивал защиту Костиса; он проскальзывал под мечом, ловя его бедро или колено, или сверху, поражая в голову, достаточно сильно, чтобы причинить боль, но не настолько, чтобы закончить поединок. И с каждым ударом царь выкрикивал незнакомым хриплым голосом:
— Не опускай защиту! — вжик. — Слишком широко замахиваешься! — вжик. — Не открывайся! — вжик. — Не… ниже… терция!
Костис стремительно слабел с каждым ударом. Его защита разваливалась. Царь разоружил его, потом еще раз. Костис стоял, пораженный.
— К-как вы это сделали?
— Нет! — закричал царь. — Не стой там, как истукан. Бери меч! — проревел он и помчался на Костиса.
Костис в панике нырнул за мечом и промахнулся. Клинок царя опустился на его беззащитную задницу. Взвыв, Костис дотянулся до меча, сумел вывернуться и блокировать следующий удар, снова потерял меч и пополз прочь. Гвардейцы хохотали во всю глотку. Костис поднялся на ноги и поднял меч, но смеялся вместе с ними, клинок ходил ходуном у него в руке. Когда царь замахнулся, он отступил. Продолжая обороняться больше для вида, он размахивал мечом перед собой, пока не уперся спиной в стену и не понял, что загнан в угол.
Царя стоял перед ним, скрестив руки на груди.
— Мы закончили?
Костис оглядел стоявших за спиной царя людей, улыбнулся и расслабился.
— Да, Ваше Величество, — сказал он.
— Хорошо, — ответил царь. — Теперь я хочу получить мой завтрак. И мою ванну. — и добавил слабым голосом: — Я слишком много выпил вчера, у меня болит голова.
Он сунул деревянный меч под правую руку и, протянув левую, вытянул Костиса из угла. Костис двигался осторожно, покряхтывая. Взволнованный боем, он сообразил, что никогда не сталкивался с некоторыми из приемов.
— Так тебе и надо, — сказал царь. — Ты даже не извинился.
— П-простите великодушно, Ваше
— За что именно? — поинтересовался царь.
— За все сразу, — сказал Костис. — За то, что на свет родился.
Царь усмехнулся.
— Ты готов служить мне и моему Богу?
— Да, Ваше Величество.
— Тогда запомни, — сказал царь, помогая ему идти к скамье, — Ты никогда не разобьешься, если сам Бог того не пожелает.
Глава 15
— Ваше Величество, — раздался угрюмый голос, и царь отвернулся от Костиса.
Веселье стихло, телохранители переминались с ноги на ногу.
— Телеус, — сказал царь.
Улыбка сошла с его губ, он выжидательно смотрел на капитана.
— Если вы позволяете своим подданным искупить вину синяками, найдутся еще желающие выплатить свой долг.
— Думаю, нет, Телеус, — возразил царь и попытался обойти его.
Телеус шагнул в сторону и снова преградил дорогу.
— Ты не сможешь так легко выплатить свой долг, Телеус — сказал царь, — и у тебя мало шансов получить желаемое.
— Действительно мало, Ваше Величество, — согласился Телеус. — Всего один.
Он бросил многозначительный взгляд на Костиса, ясно давая понять, что имеет в виду. Царь покачал головой, все еще не желая клевать на приманку.
— Если я побью тебя, Костис, твои гвардейцы решат, что ты тоже поддался мне. Вот и все. В твоем предложении мало смысла.
— А что, если я побью вас, Ваше Величество?
— Не придет тот день, Телеус, когда я позволю тебе меня побить.
— Думаю, вам не стоит отказываться, сир.
— Телеус, я могу снять с тебя голову, — предупредил его царь.
— Конечно, Ваше Величество. — Телеус покорно склонил голову, и царь уже тронулся дальше, когда капитан добавил себе под нос: — Если царица разрешит.
Евгенидис остановился, подняв подбородок.
— Впрочем, я могу сделать это лично, Телеус.
Телеус отступил назад и встал в защитную позицию.
— Отлично, — сказал царь и поднял меч. — Но я не позволю тебе манипулировать мной бесплатно. Мое время дорого стоит. Во сколько мы оценим твое? Не сделать ли нам ставку, Телеус? Если побеждаю я, царица уменьшает численность гвардии в два раза. Если выигрываешь ты, все остается по-старому.
Стоявшие вокруг гвардейцы в ужасе переглянулись. Телеус упрямо выдвинул подбородок.
— Я знаю, что вы уговаривали ее ослабить гвардию, — заявил он. — Я умру, прежде чем позволю сделать это.
— Тебе незачем умирать, Телеус. Просто побей меня.
Чувствуя, что все его труды пошли насмарку, Костис также понял, что ничего не в силах изменить, так что ему лучше убраться отсюда. Он повернулся и направился к скамье у стены, где мог присесть и заняться своими ссадинами. Неожиданно за его спиной раздался громкий треск деревянных мечей и крик короля. Он обернулся и увидел Евгенидиса, словно застывшего в воздухе. Его ноги не касались земли, утренний туман растаял и четкий силуэт царя парил на фоне синего неба, окруженный сияющим ореолом. Все вокруг замерли неподвижно, словно мраморные статуи на фризе храма, и в этот момент меч царя плашмя коснулся незащищенной шеи Телеуса.