Царь-дедушка

Герасимов Алексей

Влажная передняя часть ночнушки прижалась к ноге и моментом напомнила о последствиях давешнего «барствования на троне». Мндя, аскетичнее быть надо, обойдемся без вызова брадобрея и прочих припарок на свежебритую царскую морду.

Едва я стер полотенцем с физиономии остатки пены, примчался кастелян-распорядитель. Судя по некоторому беспорядку в прическе и одежде Папака из Артавы, его самого только-только растолкали.

– - Ты-то чего в такую несусветную рань, князь, поднялся?
– - ответил я на его заверения во всемерном почтении и желании вот прямо тут, и прямо сейчас,

расшибиться за-ради меня в лепешку.
– - Ладно, меня этот шкода на ноги поднял...

Я кивнул в сторону кота, устроившего охоту на золоченые шнурки, идущие по краю голенища и свисающие до середины икр застывшего в позе «чего изволите-с» кастеляна.

– - Но ведь... Раз поднялись ваше величество, то и царским слугам дремать не резон.
– - нашелся этот прожженный придворный администратор.
– - Я тотчас же прибыл получить ваши распоряжения на сегодняшний день.

– - А кабы я спал по два-три часа в день, а остальное так, дневной дремой по пять минут наверстывал, ты бы как жить-то стал?

– - Очень плохо, государь.
– - с несчастным видом вздохнул Папак.

– - Ладно, я покуда таких издевательств над своим организмом учинять не планирую, так что иди, дорогой, досыпай свое.
– - я махнул рукой, отпуская кастеляна.
– - Слуги из дежурной смены ведь на местах?

– - Разумеется!
– - кажется мой вопрос его покоробил.

– - Ну так значит и тебе каждый раз подскакивать на каждый мой пук ни к чему.
– - резюмировал я.
– - Будет что-то срочное, так позову сам. А эти вот заискивания прекращай давай. Отвык я в монастыре от такого, очень нехорошо воспринимаю.

Кажется мне удалось устроить бедолаге разрыв шаблона вдребезги и напополам. У нас, конечно, не Парсуда с ее возведенным в закон благоговейным раболепствованием низшего перед высшим, но само устройство государства заимствовано-то именно от южных соседей. С поправками на вольнолюбивый народ и тому подобное, но все же, все же...

Надо в ближайшее время крутость норова проявить, а не то решат, что царь у них -- тряпка. И так более или менее (скорее -- менее) надежных союзников небогато, а тут и последних мигом потеряю. Вместе с троном и, скорее всего, головой.

Я тяжело вздохнул от этой своей мысли. Так хотелось побыть приличным монархом, пользу какую-то принести подданным, голод и нищету в стране извести, например, ну или хоть в целом экономику поднять, а тут первоочередная задача вырисовывается: сядь да придумай кого казнить, и, главное, за что. Так, чтоб ненавязчиво намекнуть окружающим, что вот этого делать не стоит в первую очередь.

– - Ну чего, кот?
– - обратился я к вылезающему из-за указанного мне Румилем гобелена Князю Мышкину.
– - Давай что ли завтракать?

Царских котов в Ежином гнезде, как выяснилось, кормят тоже по-царски. Ну и самих монархов ничего так -- дежурная смена расстаралась. Пришлось их даже пожурить: нечего, мол, мне аппетит перебивать, хватит и легкой закуски, чтобы их пожилой монарх просто заморил червячка и не протянул ноги до официального завтрака.

Попутно вспомнил, что хотел пригласить на утреннюю трапезу

с наследниками обеих царевен, чиркнул им записку. Поглядел как Мышкин, с трясущимся от жадности хвостом, трескает разные вкусности и попросил передать на кухню нижайшую просьбу не портить мне зверя, потому как на такой диете тот мышеловом не станет -- рыбки там, мяска, потрохов всяких ему заказал. Не откажут, чай, старику в такой малости. В его-то собственном дворце...

После трапезы сгонял в царскую часовню, типа помолиться, помедитировать и все такое -- надо же образ государя-инока поддерживать, -- а на обратной дороге заглянул в дворцовую библиотеку на предмет разжиться чем-то на почитать.

К моему удивлению библиотекарем оказался не почтенный старец, а вполне себе молодой, лет так двенадцати, парень, ничем канцелярскую крысу не напоминающий: высокий, атлетически сложенный, и ни с какого боку не аристократ, если судить по «бородатому праву», а вовсе даже из сословия ремесленников. Ну то-есть гладко выбритый и с короткой стрижкой «под ежика».

– - Внезапно.
– - прокомментировал я, когда парень, а был он, несмотря на ранний час уже на службе, поднялся из-за столика библиотекаря и вежливо меня поприветствовал.
– - Неожиданно. Я бы даже сказал -- свежо. И как же это столь молодой человек оказался хранителем дворцовой библиотеки?

Бахмет -- молодой человек представился когда здоровался, -- чуть улыбнулся. Так, кончиками губ, едва заметно.

– - Я был лучшим учеником философа и наставника царевичей, Щумы Золотой Язык, ваше величество.
– - он с достоинством (опять!Да сколько можно?!!) поклонился.
– - Когда прошлый библиотекарь преставился, он рекомендовал на это место меня.

Так, надо будет выяснить, каком-такому пацифизму учит Асира и Утмира этот Длинный Язык, если после его уроков такие бугаи предпочитают целыми днями пыльными бумажками шелестеть, вместо того, чтобы девок портить. А после дознания на языке-то и удавить!

Ха! А я-то еще расстраивался, что надо придумать повод для казней!

– - Я тоже льщу себе надеждой когда-то вступить в философское сословие, а здесь -- парень обвел помещение широким жестом, -- просто неиссякаемый источник знаний, какого ни в одном публичном скриптории не найдешь. Столько редких трактатов, так много почти неизвестных трудов... Мой отец, а он глава гильдии переписчиков, государь, так что мало найдется в Ашшории людей лучше него разбирающегося в книгах, так вот -- многие из них он почитал давно утраченными.

– - Поди ты!

Ну теперь понятно, откуда деньги на обучение у такого философа взялись. Глава столичной гильдии это вам не хухры-мухры. Этот может дать сыну самое лучшее образование из возможного, а не ограничиться обучением счету и письму в классе философа-ученика, как большинство, или даже литературе, истории и математике у философа-подмастерья, как довольно многие. Финансов хватит.

– - А чего же он их не скопировал тогда?
– - спросил я.

– - У него сюда доступа нет, а блаженной памяти царь Каген не слишком увлекался чтением.
– - вздохнул Бахмет.