Царь Горы
Шрифт:
Внизу, у стен невысокой, но массивной башни в испещренной тысячами глубоких каньонов поверхности угадывались какие-то признаки растительности. Или эти цветные пятна были просто вкраплениями разных геологических слоев, не могу судить с полной уверенностью. В любом случае планета незаслуженно получила свою четверку в нашем списке. Да, здесь не космический холод, а всего каких-то минус двадцать, здесь есть чем дышать, если изловчиться, но больше чем на двойку этот кусок камня не тянет. Проведя как можно более детальную панорамную съемку, я исправил в таблице данные о пригодности планеты, сменив ее рейтинг с четверки на двойку. Двойка ведь тоже оценка, хоть и низкая.
Следующий портал. Так же отмеченный на четверку. Первое впечатление вполне приятное. Яркое желтое солнце, сухой и чистый воздух. Все мое внимание сейчас сосредоточенно на приборах. Тяжелый ранец с миниатюрной лабораторией долго берет замеры, обрабатывает, записывает, выдавая предварительный результат. Я стараюсь осмотреться. На этой планете башня не просто маленькая,
Что ж, порталов для изучения еще очень много. Если буду задерживаться на каждой планете хотя бы минут пятнадцать, так и до пенсии не поспею.
Вернувшись в основную пещеру, я отметил некоторые перемены, произошедшие в мое отсутствие. Одна и стен, видимо из-за хулиганства цветов Тесла, отслоилась, обнажив, при этом, идеально ровную поверхность из неизвестного мне материала. Явно искусственного происхождения. Осмотревшись повнимательнее, стал замечать и другие изменения в очертаниях пещеры. Она стала словно больше, исчезли хаотично наваленные светящиеся колонны. Оставшиеся стали светить ярче. Вообще складывалось впечатление, что после долгого, изнурительного ремонта, из помещения вынесли часть мусора. Стало просторней и светлее. В какой-то момент голову стянуло колючим, болезненным ощущением. Не обращая на нее внимание, завороженно поглаживаю чуть шероховатую поверхность открывшейся стены. Пнув тяжелым ботинком черный пласт, окончательно обрушиваю его. Матовая, молочно-белая поверхность словно заклубилась предо мной, меняя оттенки. Боль полыхнула в висках электрическим разрядом и…затаилась. Продолжаю изучать странную поверхность, краем сознания понимая, что делаю это поддаваясь не столько разуму, а больше инстинктам. Амулет на моей груди зашевелился, ерзая кожаным мешочком и… вдруг возник перед моей удивленной физиономией, вращаясь и переливаясь яркими всполохами. Я непроизвольно ощупал грудь — скафандр был цел! Загипнотизированный вращением янтарной бусинки из амулета, я упустил момент, когда, он словно всосался в стену. Наверное, непроизвольно сморгнул от этих дурацких вспышек, вот и проворонил… На матовой поверхности появилась черная точка, чуть больше пивной пробки и тут же, за спиной, что-то грохнуло и осыпалось. Оглянувшись, увидел идеально круглый абрис портала, освободившегося от наслоений породы. Краем зрения замечаю появление еще одной точки и снова грохот обвала — еще один портал сбросил наросты. Дальше пошло по нарастающей. Точки возникали одна за другой, так синхронно с ними очищались и порталы. Пол подо мной заходил ходуном, взламывая кору черной породы. Обнажились ячеистые ребра, сквозь которые обломки канули в неизвестность. Черное озерцо исчезло. Все кругом шевелилось и двигалось, словно в чреве гигантского животного. Мелькали очертания явно технических устройств, связки то ли труб, то ли кабелей, исчезающих под надвигающимися гладкими панелями. Я опомнился, когда все утихло, продолжая тупо озираться, поражаясь переменам, произошедшим вокруг. Вместо дикой пещеры, я топтался в сферическом помещении, потолок, стены и пол, которого, были усеяны круглыми иллюминаторами порталов. Все они находились на равных расстояниях друг от друга, разделенные аккуратными зеленоватыми бордюрами. Было ощущение, что стоишь на какой-то подземной станции метро, созданной свихнувшимся футуристом и сейчас, из-за поворота, выскочит еще и некий фантастический «метролет», а по громкой связи объявят… «Приехал, Витя…».
Первой мыслью кольнул страх от потери всех наших меток и как, теперь вернуться к Наташке, но приглядевшись повнимательнее к россыпи черных точек на стене передо мною, заметил одну мерцающую. Пробежавшись взглядом по совершенно одинаковым рядам порталов, сразу углядел единственный, обрамленный моргающим световым обручем, не мешкая сунулся в него и облегченно выдохнул: — Слава Вашему инопланетному богу! — Оглядев мельком знакомую пещерку, я удовлетворенно откинулся обратно в сказочно возникшие хоромы, с острой жаждой продолжить исследования.
При нажатии на одну из любых черных точек исчезал портал, оставляя только, светящееся желтым, обрамление. При повторном нажатии, портал возникал вновь. Все гениальное — просто. Естественно, я тут же закрыл все имеющиеся в наличии, кроме ведущего на «тихую планету», продолжавшего мерцать призывно желтыми всполохами. Итак, заполучив пульт управления, я лишился дедовского амулета… Стоило мне только подумать об этом, как вертящийся шарик возник предо мною, резвясь словно детский волчок и тут же всосался обратно в скафандр, затихнув в заветном мешочке, на моей груди. Ничему уже не удивляясь, я расслабленно привалился к продолжавшей матово отсвечивать стене и приподняв
Это, что же получается? Выходит, дед со своим амулетом предопределил мои дальнейшие взаимоотношения с Башней. Ее статус в моем сознании сильно повысился. Так, надо припомнить информацию, что усвоилась мною при контакте с дедом. Сосредоточившись, я погрузился в разгребание своего захламленного «чердака» и вскоре уже проматывал, словно на древнем видеомагнитофоне еще, более древнюю, кассету. Мелькали словно кадры кинохроники какие-то бои, взрывы, стрельба, белые халаты, стоны, крики и вдруг — тишина… Знойные, степные пейзажи, детские крики, шум людских голосов, топот копыт, блеяние овец… Бесчисленные стада баранов бредущие по склонам холмов, дымные следы стартующих ракет на далеком горизонте, снова взрыв… Хриплый, лающий кашель в каких-то зарослях, чадящие черной копотью края большой воронки на дне которой вибрирует, словно зарываясь глубже, некое устройство, мерцающее будто маяк, выбрасывая острые голубоватые искры…И вновь кашель, переходящий в прерывистый то ли свист, то ли хрип. Распластанные туши овец и среди них тщедушная, скрюченная фигурка некоего существа, сотрясаемая судорогами явно последних мгновений жизни. Вот, она уже на дне изрытой пустой воронки, исчезающая под насыпающимися комьями земли и повисший над погребением жемчужный шарик…
Вот так, замысловато, слилась воедино судьба безбашенного Витьки Белова, знатного овцевода Нуралы и безвестного инопланетянина, погребенного под основанием исполинской башни, притянутой сигналами, все еще, наверное, функционирующей разведывательной капсулы, что зарыта вместе со своим хозяином в бескрайней казахской степи. Была ли эта башня предназначена жителям планеты Земля? Сильно сомневаюсь! Бардак — он и во вселенной бардак! Скрутила бедолагу инопланетянина какая-нибудь лихоманка. Напарника нету, вот он одинокий, без подмены, в бреду и зарулил — не туда. Словно занемогший дальнобойщик вывернул на обочину, да не смог удержать махину огромной фуры, вот она и шмякнулась следом в кювет, а таинственный шарик, словно отлетевшая душа, упокоился в виде амулета на груди у старика. Смутно догадываюсь, вороша в сознании хаотичные обрывки информации, что приключений с этим амулетом у деда Нуралы — хватало. Теперь, мне предстоит активно пообщаться с довольно шустрым представителем инопланетной цивилизации. Неспроста же, он так оживился!
Я уже не сомневался, что в Башне полно таких помещений, но немедленно проверять «сие умозоключение», уже никакого желания не было. Напряжение последних суток несколько отпустило. Лишь беспокоила мысль о бедолагах, запертых мною на «Алмазных копях». Сколько их? Как долго, они там протянут без внешних контактов? Связаться с Терентьевым и запросить взвод спецназа, для их освобождения? Опасно. Генерал мечется меж двух огней и может воспользоваться этой ситуацией и выключить меня из игры. Ведь главный козырь — проникновение в Башню его вояк — будет у него, а уж какие инструкции они от него получат в отношении меня, сомнений не вызывают. Добытую мною, потом и кровью, информацию выжмут легко из башки, как зубную пасту из тюбика. Наташку замордуют допросами. Затем шлепнут на лоб фиолетовый штамп «совершенно секретно» и спровадят в казематы на веки вечные… аминь! Убивать не будут. Кто же уничтожает такие удачные отмычки, а?
Значит надо действовать самим. Для начала связаться с Терентьевым и получить информацию о происходящем снаружи. Может быть, там уже форменный мордобой между мировыми державами в разгаре, а я тут Гамлета из себя корчу. Если все еще поливают друг друга помоями, есть шанс вмешаться, но нужно время, чтобы придумать как осуществить и обставить такое вмешательство. Сколько еще Башня будет отплевываться и лягаться в смертоносном, энергетическом вихре от назойливого внимания землян — неизвестно. Пока это мне на руку — чем дольше, она бушует, тем больше времени и шансов найти правильное решение, без помех. Надо дать наводку генералу на возможный портал в камышовом раю близ озера Балхаш, примерные координаты, я ему сообщу. Неспроста Башня мечет в те места потоки энергии. Пусть Терентьев отвлечется — прихлопнет эту шайку контрабандистов и, заодно, убедится, что я не блефую. Сам же попробую решить проблему, с другой стороны. С этой мыслью, я нырнул в портал «Тихой планеты»…
Мы притащили с Наташкой, все имеющиеся у нас средства связи, с собой, на продуваемый сильным ветром уступ Башни. Внизу расстилалась бескрайняя казахская степь, обезображенная стекловидным такыром. У подножья чернели оплавленные останки разнокалиберной техники, начиная от простых вездеходов и танков, заканчивая исполинскими механическими чудищами, построенными явно на базе карьерных самосвалов. Башня, по- видимому, занималась прежними безобразиями и пакостями, гробя все, что приближалось к ней, с полным бездушием инопланетного монстра, занятого одному ему известным делом. Она заметно просела, но глобальных тектонических последствий видно не было. Всасываясь в поверхность, она похоже, пожирала миллионы тонн земли, утробно булькая и сверкая, уподобясь ненасытному исчадию ада, погружающегося в подземные чертоги. Куда, при этом, девались отходы бурной деятельности — понятия не имею. Я разглядел знакомую ниточку трубопровода, печально отметив заметные повреждения. Целые секции были просто смяты или вывернуты совсем; искривленные, словно горелые спички, изогнутые силой огня.