Царь Кровь

Кларк Саймон

Мы сидели в воронке, как в западне.

Представьте себе:

Воронка, в которую целиком может вместиться автомобиль, метра два глубиной. Стоя внизу, я могу чуть выглянуть за край, держа винтовку наготове. На дне, точно в середине, дыра размером с кроличью нору. Оттуда поднимается пар, как над тихо кипящим чайником.

Вполне вероятно, что мы оказались в кратере гейзера. Вроде того, в котором погибла Кэролайн Лукас. Слышно было постукивание, будто горячая вода

или даже пар пробиваются по подземным ходам прямо под нами. Чем больше я на это смотрел, тем больше приходил к мысли, что мы в кратере гейзера, время от времени изрыгающего перегретый пар под чудовищным давлением.

Как бы эта мысль меня ни беспокоила, отвлечься на нее я сейчас не мог. В данный момент главной заботой был опьяненный жаждой убийства Иисус и его банда.

– Пить хочу, – сказала Виктория, отбросив с лица густые рыжие волосы. – Хочу воды.

– Я тебя понимаю, – вздохнул я. – Есть у меня пакетик мятных таблеток.

Она поглядела на меня так, будто я заговорил на суахили. Я заставил себя улыбнуться.

– Хочешь одну?

– Да, спасибо.

– Кейт?

Кейт лежала на стене воронки, поглядывая туда, где залегли люди Иисуса.

– Да, спасибо, – сказала она и протянула руку вниз, где я держал пакет. Винтовочная пуля взвизгнула над воронкой.

– Они нам напоминают, что им некогда ждать, – сказал я, протягивая пакетик Кейт, потом Виктории.

– Что у тебя с ногой?

Я посмотрел. На джинсах прожгло дыру.

– Земля поддалась, когда мы бежали к воронке. Мне удалось зацепиться за край.

– Ты обжег ногу? – спросила она с той своей прямотой и наивностью, которая мне иногда казалась признаком идиотизма. – Это больно?

Я заставил себя ответить спокойно.

– Да, Виктория, я обжег ногу, и это больно.

Еще одна пуля взметнула землю на краю воронки.

– Но это, Виктория, самая меньшая из наших забот. Пока что эти сволочи в нас стреляют. – Я потряс головой. – Не могу поверить, чтобы Дин... Мы десять лет были друзьями.

– А как ты обжег ногу? – спросила Виктория, глядя наивными глазами и играя локоном.

Я вздохнул.

– Попадаются полости, покрытые тонкой корочкой. Знаешь, как на пироге? От жара земля под этой коркой проседает и образует полость. А внизу – раскаленный докрасна камень.

Она кивнула, повторив про себя:

– Раскаленный докрасна.

– Ага, раскаленный до-хрен-его-знает-какого-красна. Кейт!

– Да?

– Что-нибудь видишь?

– Пока нет. Но быстро темнеет.

– Черт побери все... – Я вздохнул. – Столько пройти и вот так погибнуть. Ну-ка, Рик, соломенная твоя башка, думай... думай... Должен быть выход.

– Ты любишь Стивена?

Я удивленно поглядел на Викторию.

– Он мой брат. Да... думаю, я его люблю.

– Я тоже. – Ее вдруг потянуло на откровенность. –

До него я была девственницей.

Мне стало неловко.

– Виктория, ты не обязана расска...

– Понимаешь, семья меня выгнала, когда мне было тринадцать. Мой отец был епископом. Он сказал, что я веду себя так, будто я от Дьявола. – Она замолчала, потом неожиданно произнесла: – Дин был прав. Ты знаешь, что был бы лучшим вождем?

– Но Стивена выбрали. У него харизма, у него ясная голова, он...

– Нет, – резко оборвала меня Виктория. – Вот этот, который называет себя Иисус. Из него лидер получше Стивена. Но из тебя лидер получше Иисуса. Я права, Кейт?

Кейт была поражена ходом разговора.

– Не знаю, я об этом не ду... Осторожней, Виктория – ай!

Виктория молниеносно протянула руку, схватила Кейт за ногу и дернула. Кейт сползла на дно воронки рядом со мной.

А Виктория выбралась на край воронки и очень хладнокровно сказала:

– Два часа ходу на запад. Корабль вы не пропустите. Он стоит посреди равнины.

Я вскочил.

– Виктория, куда ты прешь, черт побери? Тебе же мозги вышибут... Виктория!

Она вылезла наружу. Раздались выстрелы.

126

Я подполз к краю воронки, прижимаясь к земле. Виктория стояла, вызывающе глядя в сторону Иисуса, Дина и их спутников, крепко упираясь в землю расставленными ногами.

Я схватил ее за юбку, готовясь сдернуть эту дуру обратно. Тогда ее хотя бы не подстрелят. Может быть, сварят заживо – уже из скважины на дне воронки шипели струи пара. Зато не подстрелят. Краем глаза я видел, как Кейт уворачивается от струек.

– Виктория! – заорал я. – Ложись! Они тебя убьют! Щелкнул выстрел, пуля разорвала юбку между расставленных ног Виктории, едва не зацепив бедра.

– Виктория!

Я потянул, но она стояла устойчивей, чем я. Я уперся ногами в сыпучую стенку воронки – сейчас я ее просто сдерну.

Конечно, может ударить гейзер. Но сейчас главной опасностью были пули, которые в любой момент могут раскроить этой идиотке череп.

– Виктория, назад! Будем прорываться с боем. Дай мне придумать план...

Пуля зацепила ей предплечье. Струйка крови потекла по запястью, растеклась дельтой по ладони, закапали с пальцев алые капли в черный пепел.

– Виктория, тебя ранили! – завопил я. – Ты что, не чувствуешь? Виктория, назад! Куда ты прешь?

Я не успел ее сдернуть – она внезапно и решительно шагнула вперед, вырвавшись из моей хватки.

Я припал ниже к земле, глядя, что будет дальше.

Виктория медленно пошла прочь от воронки, спиной ко мне. И медленно подняла руки вверх.

Она сдавалась Иисусу и его банде.