Царь нигилистов 5
Шрифт:
— Пока Сардинское королевство, — сказал дядя Костя. — Я, кстати с ним встречался, с Кавуром…
Папа строго посмотрел на младшего брата, и дядя Костя осёкся.
— Отдадут французам, да, Саша? — спросил царь.
— Видимо, да, — кивнул Саша, — я думал, что это уже Франция.
— Австрийцы терпят поражение за поражением, — заметил Константин Николаевич.
И выразительно посмотрел на папа.
— Увидим, — сказал царь.
— Потом на колёсах на верхушку Мон-Сени, — продолжил Константин Николаевич, — там чудные виды при
— Суза — это тоже Сардинское королевство? — спросил Саша.
— Да-а, — протянул Константин Николаевич. — А ты, думал Франция?
— Нет, — признался Саша. — Италия. Кажется, это на границе.
— На границе между чем и чем? — поинтересовался царь.
— Францией и Италией, — тихо сказал Саша и почувствовал, что краснеет.
— Италией… — задумчиво повторил царь.
И они с дядей Костей переглянулись.
— Саш, а столица Италии в каком городе? — поинтересовался Константин Николаевич.
— В Риме, — сказал Саша. — Где же ещё?
Царь вздохнул.
— Саша, Итальянское королевство действительно существовало при Наполеоне Первом, но столицей был Милан.
— Мне, наверное, нужен курс политической географии, — сказал Саша. — Что куда впадает я примерно помню, а политическая карта совсем другая… то есть странная… непривычная… я совсем плыву.
— Осенью, — пообещал папа.
Шкодливый Никола, который путешествовал вместе с отцом, с усмешкой смотрел на Сашу. Куда только восторг подевался!
— Из Сузы мы поехали по чугунке в Турин, — продолжил дядя Костя. — Кариньян встретил нас на станции.
— Кариньян? — переспросил Саша.
Имя не говорило ему ровно ничего и вызывало ассоциации с сортом винограда.
— Принц Евгений Эммануил, князь ди Кариньяно, — объяснил папа, — сардинский адмирал и родственник короля Виктора-Эммануила Второго.
«Понятно, — подумал Саша, — что-то вроде дяди Кости».
— Турин — столица Сардинского королевства? — спросил он.
— Да! — обрадовался царь.
— Король ждал нас внизу у подъезда дворца, — продолжил Константин Николаевич. — Потом был обед с семьёй короля и великолепный приём. А спустя два дня мы уже простились с королём и отправились по чугунке в Геную.
— Это тоже Сардиния? — спросил Саша.
— Да, конечно, — кивнул дядя Костя, — главный порт Сардинского королевства. Наша эскадра стояла в гавани: «Ретвизан», «Полкан» и «Баян». Был большой обед с местными властями, после тотчас на корабль. Вышли в море после одиннадцати, почти ночью. Дул очень свежий норд с дождем, но в море было потише и качки никакой. Утро было хорошее и вид берегов прекрасный. В десять часов, мы уже встали на якорь в Виллафранке. Тотчас пошёл дождь.
— Виллафранка — это ещё Сардинское королевство? — полюбопытствовал Саша.
— Да, да, конечно, — улыбнулся дядя Костя. — Пьемонт. Встречать нас приехали власти и Георг Мекленбургский. Потом поехали к Кате в Ниццу, на виллу «Орестис».
Немного
То есть в Сардинском королевстве родственники не кончились.
Что они там делали? Ну, жили. Как это периодически случалось и с бабинькой, и с тётей Мэри. Ницца, считай, русский город. Знаменитый поэт Майков, и тот здесь. Сидит на парусно-винтовом корвете «Баян» и читает дяде Косте чудные отрывки из новой поэмы «Сны». Да что, право слово делать в ноябре в Питере?
— Потом визит к королю Виртембергскому, — продолжил дядя Костя, — и длинный разговор.
Ага! Ещё один родственник. Свёкр тёти Олли, король Вильгельм Первый.
— В Ницце мы расположились в отеле «Виктория», — сказал Константин Николаевич, — совсем неплохо, в трех отличных, хотя и маленьких комнатах с чудесным видом на синее Средиземное море прямо перед нашими окнами, на которое я не мог наглядеться и наслушаться.
— О нет! — возразила тётя Санни. — Шум моря ужасно действовал мне на нервы, особенно ночью.
— Большинство людей не выносят шума волн, — примирительно сказал дядя Костя. — Что мне совершенно непонятно.
И влюблённо посмотрел на жену.
— Мы стали совершать прогулки, чтобы познакомиться со всеми чудесными видами, — продолжил Константин Николаевич. — Первый был на горе за Виллафранко, где стоит каменная скамья, откуда открывается чудесный вид на залив, такой голубой-голубой и с кораблями. Когда возвращались пешком по маленьким ужасным улицам Виллафранко, народ окружил нас толпами, меня узнали и начали расспрашивать о Маменьке.
— О бабушке? — спросил Саша.
— Да, — кивнул дядя Костя. — Она же подолгу там живёт. Это нас очень тронуло. Самую первую пешеходную прогулку я совершил к подножию Римского холма, где утесы под древними замками, которые я всегда любил и куда так часто ходил. Я наслаждался Ниццей, где всё напоминало о Мама.
— Шестого декабря на рассвете мы снялись с якоря, — продолжил рассказ дядя Костя, — и отправились морем в Марсель.
— Марсель — хотя бы Франция? — спросил Саша.
— О, да! Марсель — Франция. Оттуда мы отправились по железной дороге в Париж. Восьмого декабря были в Тюильри. Наполеон встретил в сенях и поцеловал. С ним был довольно длинный разговор. Потом наверх к императрице Евгении. Она так же мила, как всегда.
— С Наполеоном говорили об Италии? — спросил Саша.
Константин Николаевич вопросительно посмотрел на царя.