Carere morte: Лишенные смерти
Шрифт:
Был день. Низшие, его новые подданные, стерегли входы и выходы большого дома, ранее принадлежавшего Конору, а теперь — чудом не погибшему той же летней ночью Гектору. Высший же закрылся от света в специальном подземном убежище в подвале дома.
Со времён службы Дэви его дневная постель претерпела некоторые изменения. Яма в земле значительно углубилась, и от поверхности вампира теперь отделяла не только каменная крышка, но и столб земли, высотой с взрослого мужчину. Всё результат общения с Низшими и плата за частые дневные прогулки!
Собственно, даже толстый слой земли переставал быть панацеей. Лучи солнца не проникали на такую глубину, но вампир ощущал тепло, что они несли миру. И для carere morte это тепло было жаром костра. Его погребального костра! Он то и дело ворочался, извивался как змея, уходя от плетей солнца, и вечером вставал не отдохнувшим, а, наоборот, измождённым бесплотной борьбой с людским светилом. Что же дальше? Спуститься ещё ниже? Или ограничить дневные встречи, отдать все дни сну, как это и полагается Высшему? Гектор не верил, что последнее поможет. Чувствительность вампиров к солнцу может повышаться, но никак не иссякать с годами. Для carere morte нет пути назад, только вперёд — в Бездну, пустоту. Ему, истощившему себя, оставалось недолго…
Он вновь повернулся, теперь подставив солнцу левую сторону тела. Мысли вернулись к таинственным покровителям Ордена. Три фамилии — трое основателей. Первые тогда и наиглавнейшие сейчас. Все они выступили бы решительно против Избранного и его Дара, едва узнав о нём. У них были на то свои причины. Усмешка кривила губы вампира, когда он вспоминал эти причины… Орден представлялся ему огромным мыльным пузырём. Что будет, если рядовые адепты узнают, кому в действительности они служат? Впрочем, эта тайна пусть пока останется тайной.
Гектор понимал: узнай кто-либо из троих о Даре — главе Ордена немедленно поступит приказ убить Избранного. И не просто убить, а принести в жертву в особом ритуале, чтобы навсегда исчез не только несчастный невезучий смертный, но и его проклятый Дар. Конор всеми силами препятствовал этому, и Гектор, преемник Низшего, должен был бы продолжить важнейшее дело владыки. Но дни шли, и вампир всё яснее понимал, что совсем иное, кажущееся безумием деяние — истинная необходимость. Необходимо, чтобы кто-либо из трёх фамилий узнал об Избранном.
Глава Ордена Латэ, освободившись от власти Низшего, внезапно повёл свою игру. Гектор ожидал, что он сообщит своим начальникам об Избранном, но проходили дни, а в Ордене всё было тихо. Ни Красы, ни Гесси, ни Рете по-прежнему не знали об Избранном. Латэ продолжал дело Конора, не сообщая им о Даре. Не иначе, он вознамерился посвятить Винсента, дать ему силу охотника и разрушить тем самым все планы Гектора! Гектор готов был согласиться с тем, чтобы Избранный был уничтожен… но только не с тем, чтобы ничтожный юнец обрёл исцеляющую силу!
"Нужно действовать", — еще раз повторил он.
Невидимый луч солнца коснулся лица вампира, и он с досадой прикрыл голову рукой. Суматошный день никак не желал уходить. В довершение всему послышался лязг открываемой трубы, что соединяла его подземелье с домом, и бесстрастный голос слуги доложил:
— Господин,
— Пусть ждёт вечера. Впрочем, нет! Я приму её немедленно.
Вера Сольви была из тех Низших, которых Конор отправлял к охотникам. Они помогали Ордену находить убежища Высших-дикарей. При виде её хмурый Высший чуть повеселел, приободрился. Эта вампирша, подруга Леонарда Претера — после смерти Конора ближайшего сторонника Гектора, — была carere morte будущего, столь бережно лелеемого им — провозвестница мира, где не будет Высших, величайшего зла, где будут только смертные и Низшие, которых уже некому будет называть Низшими.
— Рассказывай, Вера, — всё-таки ещё мрачновато потребовал он, едва войдя в зал приёма. — Что в Ордене слышно об Избранном?
Вампирша неспешно поклонилась. Это была белокожая брюнетка с яркими зелёно-золотистыми глазами.
— Мне не удалось узнать, где именно они прячут Избранного, господин, но он определённо жив. Где-то под Покровом.
Гектор кивнул носом, соглашаясь. Под Покровом! Значит, вблизи одного из тридцати их закрытых убежищ!
— Я рискну предположить, что Избранный где-то в Ориенсе, господин, — подумав, добавила брюнетка. — Латэ сейчас отправляет туда самые лучшие отряды.
— Хм-м… Может быть, он просто вознамерился укрыть и весь восток сетью Ордена?
— Так ли это, мне неизвестно, господин. После гибели владыки никого из Низших они не пускают слишком близко.
— Из чего ты сделала вывод, что Избранный жив?
— Латэ теперь невозможно прочитать, но стало возможным прочитать других. Например, главу северного района, Бовенса. Он был с Латэ в ночь убийства владыки и понял, что глава охотников какое-то время был под чарами Низшего. Это посеяло в его душе сомнение, и я сумела проникнуть в него. Я прочитала, что Избранный жив, но его судьба неопределенна.
— Латэ колеблется, — Гектор прошёлся по залу, заложив руки за спину, неосознанно подражая Дэви. — Он боится, что после посвящения в Орден Дар так выдаст себя, что скрыть Избранного от Красов и Гесси станет невозможным…
— И они прикажут убить Избранного…
— И если Орден воспротивится, он прекратит существование, — вампир мудро улыбнулся. — Мне, пожалуй, даже жаль Латэ! Не представляю, к какому решению пришёл бы я на его месте. Удалось ли тебе узнать имя рыжеволосой девушки, про которую я рассказывал? Она была в ночь убийства Конора с охотниками. Очень юная, можно сказать, подросток. Неплохо управляется с большим арбалетом… Кто она?
— Наверное, вы говорите о Лире Диос, господин.
— Диос? Я убил последних. Три года назад.
— Я не сомневаюсь в вашей силе, господин. Это их дочь.
— Вот как! — промолвил Гектор и замолчал. Знаком он приказал вампирше уйти.
Солнце взобралось на самую вершину неба, чтобы потом головокружительно быстро скатиться оттуда. Высший вновь спустился в своё подземное убежище, но уснуть ему вновь не удалось.
"Говорят, Дэви не спит совсем вот уже два столетия!" — невпопад подумал он.