Царевна вечной мерзлоты
Шрифт:
Марина улыбалась, а хотелось ей беситься. Она, наверное, того кота вспоминала, которого когда-то Ксюша домой принесла — в канализационный люк за ним лазила. Этот кот приноровился гадить в Маринины кроссовки. Ксюша, добрая душа, кота выкинуть не давала, ревела в голос, да и кот добровольно уходить не хотел, несмотря на постоянно открытые стараниями Марины двери и форточки. Марина часто таскала кота за шкирку к тому канализационному люку, откуда его вытащили, трясла его над ним, параллельно объясняя, как зверю повезло. Это у нее называлось «вернуть к истокам».
— Софья Павловна, вам посчастливилось родиться в чудесном городе среди таких замечательных людей!… - вещала я.
— Которые все не зеки, — тихо вторила Марина, уткнувшись в лилии. Тюрьмы, типа, забиты невиновными.
— Это же так прекрасно — встречи единомышленников, которые даже вдали от родины помнят о ней, поддерживают отношения с земляками и находят в суете жизни и трудовых буднях время для встреч!
— Как ты красиво сказала, Миля!
Ну да, я ж не кто-нибудь, а преподаватель вуза, а у нас, может, чего-то и нет, а язык на нужный гвоздь подвешен. Я и лучше могу:
— Красота вашей природы, несомненно, влияет на появление таких замечательных людей!
— Спасибо! Это чистая правда! — воскликнула Софья Павловна.
— Да неужели? — спросила у лилий Марина, те поняли, что раз ими так долго любуются, то надо вонять сильнее.
— Кого раньше отправляли в ссылку? — патетически воскликнула коллега. Мы промолчали. Я — с обожанием в глазах. Марина тоже бровками повела. — Не знаете?!
Мы знали, но огорчать женщину не хотели.
— В ссылку отправляли самых чистых, самых светлых и кристально честных людей!
— Да ладно! — чуть не сказали мы все, и даже лилии.
— Самый цвет Российской интеллигенции оказался в Магадане! — просвещала нас Софья Павловна. — Там живут чудесные люди!
Я, вообще-то, считала, что придурков везде хватает, но если женщина уверена, что в Магадане их не водится, то ей виднее. Она там была, а я нет.
— Если бы эти люди не попали в Магадан, то вся история России могла бы сложиться по-другому!
— Это точно! — хором проговорили мы с Мариной, и были при этом совершенно искренни.
Софья Павловна это оценила.
— Марина Юрьевна, позвольте пригласить вас на небольшое торжество, которое завтра устраивает Магаданская диаспора!
— Я не…, - начала кривиться Марина, но я быстро ее ущипнула, — …я не посмею вам отказать, дорогая Софья Павловна.
Разговор давно начал быть похожим на сахарный сироп, но пока подруга не сбежала, я ущипнула ее еще раз. Она поняла правильно.
— Софья Павловна, я без Мили никуда не пойду.
— Миля? — вспомнила про меня тетка, которая уже примеривалась вытащить лилии из ведра.
— Софья Павловна, — проникновенно и с нотой горечи заявила я. — Мне не повезло родиться в Магадане, я москвичка.
— Да, большое несчастье, — посочувствовала мне коллега. — Я передам вам два пригласительных. Марина Юрьевна, еще раз огромное спасибо за цветы!
Лилии остались в убеждении, что мир, не говоря уж о нашем университете, создавался
Мы с Мариной пошли на кафедру.
Подруга была не в себе. Ее ломало и трясло. Нет, ей реально плохо было.
— Я этой твари такой роскошный букет подарила, а ей хоть бы хны! Нет, так нельзя! Ведро цветов на нее извела, а она и рада?!
— По-моему, не рада, а счастлива!
Лучше бы я промолчала, потому что Марина сразу поняла, кто тут крайний.
— А ты-то что там за песни пела?! Какой, к чертям, Магадан? Какая диаспора?! Ты в какое волчье логово соваться собралась! Эти уголовники тебя там прибьют и закопают в своей любимой вечной мерзлоте!
— Почему сразу закопают?
— Не сразу? Ну, не знаю, может и не сразу. Ты как хочешь, а я не пойду ни на какую встречу этих каторжников! Я москвичка и интеллигентная женщина! У меня муж и ребенок! Я даже решила пока любовника не заводить! Семья — это святое! Может ли хоть один каторжник это повторить?!
— Марина, пойдем, а? Меня без тебя не пустят. Софья Павловна запросто может дать пригласительный на твое имя и на два лица, и вообще, жалко тебе, да?
— Жалко. Я отрываю время от семьи для общения с зеками!
— Марина, о чем ты говоришь? Это же не филиал тюрьмы?
— А ты откуда знаешь? Я вот догадываюсь, почему эта Софья Павловна стукачка. У них там в Магадане все такие!
— Ты же не была в Магадане!
— Слава Богу!
— Хочешь сказать, что в Москве все с крыльями и нимбами?
— По сравнению с Магаданом…
Тут мы пришли на кафедру, а поскольку Марина вошла первая, то ее сразу все спросили:
— Где лилии?
— Кто-то по ним скучает? — высунулась я из-за плеча Марины. Народ скривился.
— Лилий больше нет! — сообщила Марина.
— Марина Юрьевна, спасибо вам большое, что вы убрали эту гадость! Просто не знаем, как вас благодарить! Не пожалели времени и их вынесли! Мы просто думали, что не доживем до конца рабочего дня!
И так далее.
Подруга кивала на каждый комплимент, как королева с трона. Когда все вволю наблагодарились и пошли кто на занятия, кто домой, сказала мне:
— Ты еще пожалеешь, что пошла на это мероприятие!
— Может быть и не пожалею, — ответила я.
Пожалела я очень скоро, потому что не знала, какой там дресс-код. Ну, у меня вариантов немного. То есть всего один вариант. Вечернее платье и туфли. Вата из них куда-то подевалась, и они были чуть великоваты, но я не расстроилась. Танцевать не буду, прыгать не буду, по лестницам бегать не буду. Стану ходить осторожно, глядеть под ноги, вот и пережду мероприятие. Все-таки надо как-нибудь взять с собой Елену и пройтись по магазинам. Гардероб какой-то убогий, а меня почему-то часто стали в приличные места приглашать. Где бы разжиться еще одним платьем? Вдруг его купят, оно окажется мало, и мне его подарят. Я все беру. У меня так появились купальник, две блузки, плащ и жилет. От маминой подруги. Она почему-то считает, что у нее маленький размер одежды. Мы с мамой ее не разубеждаем.