Царьград. Гексалогия
Шрифт:
– Тьфу, тьфу! – девушка заплевалась. – Какие ужасы ты пророчишь, Алексий! Никогда такого не будет, я верю, никогда. Вот увидишь, мы еще соберем силы и выбьем турок обратно!
– Ага… – Алексей не выдержал и издевательски рассмеялся. – Хочешь сказать – Запад нам поможет?
– Поможет! Обязательно поможет! Римский папа, поляки, немцы, богатые итальянские города…
– Ну да, ну да… Посмотри вокруг, девушка! Ты видишь, Галата, где живут в основном генуэзцы, пострадал гораздо меньше, чем город. Что бы это значило,
– Да ну тебя, – Анна упорно не хотела верить в худшее. – Вон, видишь домик? Нам туда.
Они свернули на тенистую, усаженную платанами и липами улочку, такую мирную, спокойную, тихую, словно бы не было никакого нашествия, не было штурма, не было многих тысяч убитых и угнанных в самое жестокое рабство. Домик – беленый, с крытой соломою крышей, скорее даже его можно было бы назвать просто хижиной – стоял на углу улицы, под сенью высоких раскидистых вязов. Невысокий плетень с каким-то развешанным для просушки тряпьем, калитка на ременных петлях, копающиеся в пыли индюшки… Да, судя по индюшкам, турок здесь еще не было. Да, похоже, вообще никого здесь не было – хижина с распахнутой настежь дверью и темными подслеповатыми оконцами производила впечатление брошенной. Если б не индюки…
– Эй-гей, бабушка Гаргантида! Ты дома?
Немного подождав, но так и не дождавшись ответа, Анна, не колеблясь, толкнула калитку:
– Спит, наверное.
Они уже подходили к распахнутой двери дома, как вдруг на пороге неожиданно возникла старуха – страшная, худющая, словно сама смерть, с морщинистым смуглым лицом, крючковатым носом и пронзительными черными глазами. Настоящая ведьма!
– Бабушка Гаргантида, мы пришли, чтобы…
– Зачем? – взглянув на Алексея, старуха вдруг осклабилась, словно волчица – вот-вот зарычит.
– Что – зачем? – не поняла девушка. – А, ну так я и говорю, мы пришли, чтобы…
– Зачем ты привела с собой нелюдь? – ведьма посмотрела на протокуратора с явным страхом.
– Послушай-ка, это ты меня, что ли, так обозвала? – обиделся Алексей. – Так еще не ясно, кто из нас больше на нелюдь похож.
– Он хороший человек, бабушка! Он меня спас и…
– Помолчи, девка! – старуха взмахнула рукой, и отброшенная неведомо какой силой Анна в ужасе отлетела к плетню.
Протокуратор взялся за саблю:
– Ах ты руки распускать, старая ведьма! Ну погоди же!
– Постой, постой… – настороженно ухмыльнулась Гаргантида. – Я вовсе не хотела тебя обидеть, просто сказала – что есть, что сейчас вижу.
– Хм, интересно, что же ты видишь?
– Да и как можно обидеть того, кого нет?
– То есть как это – нет? – Молодой человек в растерянности опустил саблю. – Как это – нет, я тебя спрашиваю!
– А так… – бабка прищурилась. – Я тебя просто не вижу… так, маячит перед глазами какая-то дымка. Ты – нежить!
– Но-но! – снова рассердился Алексей. – Нежить не нежить, а
– Не ударила, а послала прочь, – ведьма вздохнула. – Нечего ей слушать то, что не нужно. Уходите оба!
– Ну уж нет! – рассвирепел молодой человек. – Никуда я не пойду! Не пойду. Пока не узнаю… кое-что о моих близких.
– Ты действительно хочешь все знать? – неожиданно спокойно спросила старуха.
Алексей кивнул:
– Да, хочу!
– Тогда иди в дом, что уж с тобой поделать? – сделав приглашающий жест, ведьма обернулась. – А ты, девица, подожди во дворе, во-он, в тенечке.
Анна кивнула:
– Подожду, подожду, бабушка Гаргантида. Только уж ты сделай милость, помоги.
– Хм, помоги, – снова ухмыльнулась старуха. – Как поможешь-то нежити?
Протокуратор на этот раз сдержался.
Внутри хижины властвовала полутьма, проникавший сквозь маленькие оконца свет падал на глинобитный пол желто-зелеными пыльными полосками, почему-то казавшимися застывшими, твердыми. Их невольно хотелось обойти, чтобы невзначай не споткнуться.
– Садись! – прикрыв за собой дверь, распорядилась бабка.
Незваный гость послушно уселся на узкую – у стены – лавку и с любопытством осмотрелся вокруг. Хижина как хижина – ничего необычного, исключая белевший над дверью рогатый коровий череп да многочисленные пахучие травы, развешанные пучками по стенам.
Наклонившись, бабка вытащила из-под лавки большой медный таз, поставила на стол, налила воду из большого кувшина.
Алексей с удивлением следил за всеми ее манипуляциями. В конце концов, чем черт не шутит? Может, и подскажет, где находится Ксанфия? Ну или хотя бы – жива ли?
– Хочу спросить…
– Помолчи! – поставив кувшин на стол, резко обернулась ведьма. – Я сама скажу тебе все… все, что сейчас увижу.
Взяв колченогий табурет, она поставила его напротив лавки, на которой сидел гость. Уселась. И, положив руки на колени, долго смотрела молодому человеку в глаза. Долго, очень долго – пока Алексею не надоела эта игра в гляделки.
– Ну, что скажешь? – нетерпеливо спросил он.
– А то и скажу, – бабка нахмурилась. – Ты – нежить! Тебя нет! Просто нет, понимаешь? Ты уже умер, а вот когда родился… Странно, но я этого даже не вижу!
Ну еще бы… Гость усмехнулся. Знала б ты, бабка, всю правду! Ни за что б не поверила, несмотря на все свое колдовство.
– Ты сказала, я умер. Почему? Я же – вот он!
– Не все что мы видим – истинно, – философски заметила Гаргантида. – Ты – только кажешься мне… и всем… и себе!
– Вот как? Только кажусь? Ничего себе! – Алексей хмыкнул и неожиданно для себя рассмеялся.
– А ты не смейся, – охолонула его хозяйка. – Позволь спросить, ты ведь сражался с турками?