Царьград. Гексалогия
Шрифт:
– Сиди уж, – с ухмылкой прошептал протокуратор. – Вот уж поистине: наглость второе счастье.
Он так и застыл у фонтана, не шевелясь, пока вокруг носились недоуменно орущие сорванцы. А когда те унеслись в сторону, мальчишка тоже выскользнул, убежал. Правда, поблагодарить не забыл:
– Спасибо, дяденька!
Алексей сплюнул – надо же, вежливый. Тоже еще, племянничек отыскался…
Немного погодя дожидаться появления Авдея стало куда веселее – у рядов торговцев возникли, наконец, две молодые пары – близнецы со своими пассиями. Рядом с Лукой (или Леонтием, издалека было не разобрать) стояла юркая совсем еще молоденькая девчушка, на вид, наверное,
А красивая все ж таки девочка у Луки! Ишь, как мило щурится от солнца, смеется… дите еще совсем, мамина или папина дочка. Зайчик, ути-пути…
А вот у Леонтия, сразу видно – матрона! Истинная вдова, хозяйка баркасов. Высокая, далеко не худая, с красивым, но несколько жестким лицом, как у любой, привыкшей повелевать женщины. На вид не такая уж и старуха, вряд ли больше тридцати. Видная такая женщина, настоящая мадам, из тех, кто коня на скаку остановит и в горящую избу войдет – пьяного мужа за шкирку вытащит. Этакая белокурая Жизель, говоря словами из старого фильма. Огонь-баба! Не то что у Луки – детеныш. Красивый, правда, детеныш, веселенький, да… Что и говорить – зайчик.
Пойти, пожалуй, и познакомиться? А почему бы и нет! Скверик приятный, от родного присутствия недалеко, можно сказать, почти рядом, узнает кто, так и не беда – что, нельзя уж и прогуляться после работы, фонтаном полюбоваться, подышать свежим воздухом? В конце концов – вина с жареной рыбой выпить, вкусное, наверное, здесь вино продают – публика-то сплошь порядочная, чинная.
– Вечер добрый, друзья мои! – подойдя ближе, галантно раскланялся протокуратор.
– Добрый! Филомена, вот познакомься, наш… гм… хороший друг! – представил свою спутницу Леонтий – теперь уж ясно было видно, что Леонтий, Алексей давно уже вблизи близнецов не путал. Леонтий… Ага… Представил… Вот этого вот наивного голубоглазого зайчонка?! Это что ж, вот она и есть «хозяйка заводов, газет, пароходов», точнее сказать – баркасов. Но ведь с арендаторами управляться – это характер нужен, характер!
Ну ничего же себе! Вот уж не угадал.
Торопливо назвавшись, протокуратор рассеянно кивнул обоим девчонкам – и этой юной баркаснице, и бой-бабе Луки. Ту звали Феодосией.
– Ну как? – чуть отойдя в сторону, одними губами спросил Лука.
– Пока спокойно все. Понадобитесь – дам знать. Девок своих предупредите, мол, на дежурстве, так, мало ли…
– Предупредить? Уже!
Обе пары и Алексей подошли к винным бочкам, укрепленным прямо на телегах, запряженных осликами и лошадьми.
– Прошу сюда! – углядев будущих покупателей, заблажил ближайший торговец. – Не пожалеете, у меня настоящее родосское!
Пассия Леонтия, юная «ути-пути» Филомена, оказалась у продавца первой:
– А ну-ка плесни на пробу!
– Пожалуйста, уважаемая. Пей на здоровье!
Торговец – коренастый, до самых глаз заросший бородой мужичага самого разбойничьего вида – ловко налил вина в небольшую глиняную чашечку-пробник.
Филомена осторожно хлебнула… побулькала вином во рту… и с отвращением
– Это, что, родосское вино? Ты кому мозги трешь, борода многогрешная?! Мне что, кликнуть смотрителя?
Сжав губы, девушка поперла на опасливо попятившегося продавца, словно танк на вражескую пехоту. Пусть маленький, но все же – танк.
– И по сколько у тебя кружка, черт сиволапый? А? Небось две аспры?! Совсем страх потерял и остатки совести? Скандала хочешь? Сейчас получишь!
Филомена бросала слова, словно кирпичи, и все – в морду незадачливого торговца. Вот вам и зайчик!
– Ладно, ладно, госпожа… – испуганно оглядывался бородач. – Ты это… ты не кричи. Я цену сбавлю! А вино это мне за родосское и продали. Прям с корабля. Измаил-купец продал.
– А ты не покупай всякую бодягу у турков! По аспре за три кружки – и разошлись.
– По аспре?! За три?!
– Не хочешь, как хочешь. Придется уж идти за смотрителем.
– Эй, эй, госпожа, подожди… Согласен! Согласен.
– Согласен он, – презрительно усмехнулась Филомена. – Скажи спасибо, что мы согласны!
– Спасибо, любезная госпожа!
– Вот то-то же!
Пока девушка препиралась с торговцем, пока пили вино, ели жареную рыбу, смеялись – не заметили, как уже начало темнеть, а с наступлением темноты, по указу базилевса, закрывались все питейные заведения… Нет, ну, конечно, не все, далеко не все и очень даже не все. Кто хотел – тот всегда находил. Но – по закону если, так должны были закрываться. Засобирались и продавцы. А гонец, Авдей, все не шел.
Опять прошмыгнули мимо мальчишки. Немного подумав, Алексей отошел в сторону, к раскидистому платану с широким узловатым стволом, и подозвал одного из ребят. Того самого, ушлого…
– Аспру заиметь хочешь?
– «Беленькую»?! – не веря своему счастью, восхищенно переспросил пацан. – Конечно хочу. Давайте!
– Ишь, быстрый какой… То есть сейчас и посмотрим, какой ты быстрый! Таверну «Синее море» знаешь?
Быстро растолковав мальчишке, кого в «Синем море» искать, протокуратор снова направился к своим младшим коллегам. Смеркалось уже, собравшийся у фонтана народ расходился. Порядочные, законопослушные люди в такое время обычно отправлялись домой, спать, все же остальные – явное большинство – шатались по улицам и дальше, не обращая особого внимания на редкую ночную стражу, искали тайно работающие по вечерам кабаки. Впрочем, чего им было искать-то? Все знали, все ведали… Смотритель набивал мошну, а все страждущие могли спокойно просидеть всю ночь за любимым пойлом.
Алексей хмурился – похоже, и второй посланец пропал. Ой, нехорошее дело!
– Дяденька!
Ага, вот он! Явился-таки.
– Давай аспру!
– Сначала расскажи, что узнал?
– Парня того, что ты спрашивал, в подвале держат.
– Как это в подвале? – изумился протокуратор. – В каком?
– В каком, в каком… В каком вино держат. Вот.
Они подобрались к таверне скрытно, в наступившем полумраке это оказалось сделать легко. Вид – слегка подгулявших иностранцев – вызвал у хозяина корчмы полное доверие. Да, девушек пришлось отправить по домам – для этой цели парни заранее предусмотрели лошадей и слуг. Да, конечно, имперские нравы за последние два столетия сильно изменились – и гуляющие на улице женщины в красивых платьях – даже вечером! – уже мало кого шокировали, кроме разве что совсем уж заскорузлых ортодоксов, с упорством, достойным куда более лучшего применения, обличавших падение морали и нравов. Однако женщины в ночной корчме – это уже был перебор, даже вот здесь и сейчас.