Цари-жрецы
Шрифт:
— Это станет для нас удовольствием, а не мучительной обязанностью, — заявил Тарибатум. — Я полагаю, жители этого города любят хорошие вина и хорошую еду, как и жители Вавилона — города, в котором я держал трактир.
— Я не говорил об этом только потому, что это само собой разумеется — мы берем от этой жизни все удовольствия.
— Тогда я с радостью побалую вас деликатесами нашей кухни.
— Твои речи, — в свою очередь сказал Кушар, — тешат наши сердца. Однако я боюсь, что радоваться такой прекрасной жизни нам осталось недолго. Ваши богатства сами по себе — огромное искушение для племен, которые сильнее вас. Но даже свобода ваших нравов может стать причиной ненависти со стороны более жестоких
— Сдается нам, что так оно и случится. Мы не страшимся их богов, полагаясь на могущество нашей верховной богини Анат, но опасаемся их оружия. Я не сказал вам, что, следуя нашему примеру, жители других городов долины завели у себя такие же порядки. Поэтому сегодня мы готовы объединиться, чтобы сообща защитить наше имущество и отстоять право жить так, как нам нравится.
5
Хети решил обязательно посетить храм богини Анат. От Япирану он узнал, что во всем городе только один храм возведен в честь богини — покровительницы Содома. Храм представлял собой группу построек, разбросанных по саду, обнесенному оградой. Как и при любом храме, возведенном в честь богини-матери, как бы ее ни называли — Анат, Ашера, Атир у ханаанеев или Иштар в Вавилоне — при храме Анат жил жрец и несколько иеродул[12]. Эти женщины охотно обменивали свои ласки на подношения, служившие основным источником существования храма и их самих.
Однако конкретного дня для посещения храма и подношений даров богине, которая была для него прообразом богинь Изиды и Хатор, Хети пока не выбрал. Тем более что не успели они обосноваться на новом месте, как царь прислал к хабиру своего слугу Эрума с поручением пригласить их на праздник, устроенный в их честь. Вечер был теплый, поэтому столы накрыли не в дворцовом зале, а во внутреннем, обсаженном со всех сторон деревьями, дворике с бассейном, куда вода поступала из подземной емкости.
Хети с друзьями устроились на циновках недалеко от царя, сидевшего на груде подушек. В непосредственной близости от господина расположились четыре юноши (Хети подумал, что это, должно быть, сердечные друзья государя) и сановники, среди которых Хети узнал Жакена, главнокомандующего, и Япирану, командира гвардейцев. Один из сановников в просторной тунике, боковой край которой был украшен вертикальной каймой, а широкая горловина спадала с одного плеча, был представлен Хети как жрец храма Анат. Этого человека звали Абеданат, что в переводе означало «слуга Анат». Хети подумал, что имя это он, очевидно, принял, когда его посвящали в сан.
— Мне сказали, что именно ты подарил богине змей. Этот дар порадовал ее сердце, поскольку, как ты знаешь, несравненная Анат — повелительница дикой природы. Она может сесть на спину льва, чтобы явить свою власть над дикими животными. Она также повелительница змей, поскольку правит и в подземном мире, равно как и на небе. В змеях она воплощает идею вечной жизни — ведь они ежегодно меняют кожу.
— Я знаю, что Анат могущественная богиня и повелительница змей, а у нас, в Египте, две подобных богини — Уаджет и Изида, — сказал Хети и бесстыдно соврал: до сих пор он был уверен, что Анат является в виде коровы, как Хатор, которую именно
— Ты сказал нашему господину Магдилю, что на родине тебя называют Повелителем змей. Правда ли то, что ты умеешь ловить змей, а затем дрессировать их? И что их укусы не причиняют тебе вреда?
— Это правда.
— Люди говорят, — продолжал жрец, — что в Стране Заходящего Солнца, за пределами Египта, живет племя, где секреты обращения со змеями передаются от отца к сыну. Ты родился в этом племени?
— Тебя не обманули. Я родился в Египте, но предки мои пришли из Страны Заходящего Солнца. Благодаря им я познал тайны обращения со змеями и секреты излечения от змеиных укусов.
— Если все это правда, то можно сказать, что ты — великий маг.
— Не стоит называть меня магом. Только могущественная богиня, в моих родных краях именуемая Изидой, может творить чудеса. Люди, которые называют себя магами, — всего лишь творцы иллюзий, не более. Что до меня, то ты можешь принести змей сколько хочешь, я позволю им кусать себя, однако это никак не повредит мне. Кроме того, я знаю ритуалы и снадобья, позволяющие выздоравливать после укусов, которые принято считать смертельными.
— Я бы с удовольствием посмотрел, как ты это делаешь. Жаль, что никого из нас пока еще не укусила змея!
— Хети, — обратился к гостю царь, — Абеданат хотел бы, чтобы ты пришел в храм богини и помог ему. Он умеет брать змей так, чтобы избежать укуса, умеет вырывать у них ядовитые зубы. Ты мог бы научить его еще и искусству исцеления после укусов змей?
— Обучение займет много времени, к тому же ему не обойтись без хорошего знания растений и других составляющих частей зелий, — заметил Хети.
— Ты согласился жить среди нас, поэтому можешь посвящать урокам сколько угодно времени.
— Может, и так, мой господин, но я пришел, чтобы служить тебе своим оружием и боевым мастерством.
— Времени, за которое солнце проходит по небу от рассвета до заката, достаточно для того, чтобы ты мог совершенствовать свое боевое мастерство и обучать Абеданата секретам повелителей змей. Ты не пожалеешь: за это я стану платить тебе не солью, а золотом.
— Если так, то я слушаю и повинуюсь, мой господин, — сказал Хети, который, конечно же, был доволен тем, что сможет совершенствовать свои навыки в обращении со змеями.
К тому же такое поручение открывало перед ним все двери: он мог свободно бродить, где ему хотелось, под предлогом поиска растений и других необходимых компонентов зелий.
Подростки, жившие при дворце, подали праздничные блюда. Царь рассказал гостям, что этих мальчиков выбирали из числа городских жителей и правила отбора были весьма строгими. Для семьи было большой честью, если ребенок попадал во дворец.
На стол подали множество блюд, среди которых были жареные гуси и утки с гарниром из чечевицы и лука — обычного и лука-порея. Были также паштеты из зайчатины и запеченное мясо. Как только все большие деревянные блюда с кушаньями были расставлены перед собравшимися, Магдиль, словно мимоходом, заметил:
— Надеюсь, друзья мои, что употребление в пищу этих прекрасных животных не противоречит вашим убеждениям. Я слышал, что исмаилиты и некоторые другие народности Ханаана их не едят, — мол, они нечисты. Одни нечисты, потому что жуют жвачку и копыта у них не разделены на две части, а другие — потому что у них-то копыта разделены, но жвачку они не жуют.
— Что до меня, — сказал Кушар, — хоть я и горжусь тем, что ханааней, я не гнушаюсь есть это мясо.
Затем все гости, демонстрируя отменный аппетит, съели каждый свою долю из стоящего на столе. Казалось, они на деле хотят доказать, что не принадлежат ни к одному из народов, погрязших в предрассудках и запретах, которые жители Содома считают глупыми.