Царская немилость
Шрифт:
На прощание, даже всплакнувший от расставания с сердечным другом, Николай Никитич пообещал непременно через несколько дней заехать и обещанные подарки привезти. Товарищ собрался в Европу попутешествовать, после того как переведёт своих крестьян с барщины на оброк и разовьёт овцеводство. Но это ладно, его дело, хотя про шерсть Брехт задумался. Не проблема же сейчас в Англии или Франции ткацкий станок современный купить. Если под боком будет полно шерсти, почему и не попробовать, но всё же Пётр знал, что буквально через пару месяцев власть сменится, и его опять сделают генералом. А вот дальше. У России будет куча войн до Отечественной. Точно все не помнил Брехт, как-то не сильно интересный был кусок истории, но уж слово Аустерлиц все знают. И ещё там в последнюю секунду умудрились с турками замириться и армии перебросить с юга для отпора Наполеону. Насколько Брехт помнил биографию
Зато заладиться может с другим, с Демидовым младшим у графа зашёл разговор об оружии, и оказалось, что и Акинфий Демидов и Никита потом, да и сам Николай собирали коллекцию винтовальных пищалей или штуцеров со всего мира. Более пятидесяти штук в коллекции.
— С собой заберёшь в Европу? — ни на что не надеясь, спросил Пётр Христианович и тут подфартило.
— Да, ну с такой тяжестью, да ещё с оружием по Европе вечно воюющей шататься. Тут оставлю в московском имении … Пётр Христианович, а давай я тебе подарок сделаю. Всю коллекцию штуцеров тебе подарю, только ты уж береги её, не продавай.
— Да, не в жизь! Царский подарок. Штуцер же даже самый простой рублей двадцать пять стоит.
— Бери выше. Там всё не простые же, все с серебряными накладками, да есть и с золотыми. Турецкий есть, так там каменья. Дам дешевле ста рублей нет ни одного. Парочка и на всю тысячу тянет. Но пусть лучше у тебя будут, а то вдруг пожар и погибнет коллекция, а ты, друг сердечный, сохранишь, а может какого ворога Отечества нашего и пристрелишь. Там есть интересные фузеи, сам испытывал одну, на семьсот шагов бьёт, а если приноровиться и чуть пороха добавить, то и на восемьсот. Представляешь, если всю армию такими вооружить …
— Нет, Николай Никитич, дальность стрельбы не определяющий фактор, заряжать штуцер в десять раз дольше, пока пулю туда деревянным молотком вгонишь, кавалерист уже подскачет к тебе и в капусту нашинкует. Потому и были созданы особые егерские команды, стрельнуть издалека и бежать за спины настоящих стрелков. А за подарок спасибо. Есть у меня идея, как чуть увеличить скорострельность. Будут штуцера, буду пробовать.
И вот во двор «усадьбы» графа Витгенштейна въехало три тройки с бубенцами. И с первой прямо не ожидая остановки, с раскрытыми объятиями, к Петру бежал молодой Демидов. Друг сердечный.
Событие тридцатое
Иногда лучше отступить, чтобы разбежаться и подальше прыгнуть.
Екатерина Медичи
Чем должен заниматься попаданец в самое начало девятнадцатого века, конечно же изобретать пулю капитана Минье. А ещё американскую винтовку системы Холла — первую в мире массовую казнозарядную систему. А ещё …
На самом деле всё не так просто. Чтобы побеждать в войнах, кроме оружия нужна ещё и правильная тактика. Сейчас, ну, в то время, куда попал Брехт, в войсках непререкаемые авторитеты это Суворов со своим штыком и Багратион с Витгеншейном с их безумной храбростью и лихим кавалерийским наскоком. Солдатиков учат маршировать и штыковой атаке. Им не поможет пуля Минье. А что поможет? Идеально бы, чтобы над Суворовым и Багратионом начали смеяться, дурачками их представляя. Карикатуры рисовали, бежит Суворов с деревянным ружьём со штыком, а там с другой стороны сотни солдат ведут прицельный огонь из штуцеров.
Только вот ничего из этого не выйдет. Нет, Багратиона убить нужно обязательно. Этот человек принесёт вреда стране больше, чем сто Ельцыных с Горбачёвыми. Храбрец — погибший потому, что сам лично возглавлял атаки по отбиванию у неприятеля тех самых багратионовых флешей. Сволочь последняя. Хуже — главный враг России. Ему была дана строгая команда — изобразить упорное сопротивление и отступить. Тогда Наполеон в этот прорыв вводит свою гвардия, а русская армия ударами с обеих флангов уничтожает гвардию и выигрывает Бородинское сражение. А он, ну, Багратион, решил, что храбростью и гибелью своих солдат, которых должен был сберечь, всё по-другому свершит. Свершил. Отстоял эти флеши чёртовы, сорвал план битвы и, погубив тысячи солдат, отобрал самую великую победу у страны. Пришлось сдавать Москву. Пришлось погибнуть ещё десяткам тысяч русских воинов. И самое паршивое, что вместо последующего уничтожения Пруссии пришлось с ними опять в союз вступать.
То
Ну и про пулю Минье и винтовку товарища Холла. Нет ведь никаких проблем. Особенно с пулей. Казнозарядная винтовка — это промышленность. Но для того, чтобы эту пулю применить, а не просто бабахнуть, нужны снайпера, откуда они возьмутся, если солдат, да и офицеров не учат стрелять. Их учат быстро заряжать гладкоствольное ружьё и стрелять в белый свет. Везде и у англичан, и у немцев всех мастей, и у французов. А что же с Крымом. Там нас победили из-за английских снайперов. Это вымысел, чтобы оправдаться. Победили выучкой, а не оружием. Солдат русских не учили правильно воевать. А французов? А англичан? А их учили. Англичан выучили две войны. Они во время Англо-Бирманской, а в особенности Англо-Афганской войны столкнулась с интересным фактом, у противника в большом количестве на вооружении стояли винтовки, заметно превосходящие английские своей дальнобойностью и точностью, а английские снайпера хвалёные не справляются с этим фактом, в особенности если у противника имеется ещё и хорошо обученная многочисленная кавалерия. В результате английская пехота, построившись при угрозе атаки кавалерии в карэ, подвергалась интенсивному обстрелу рассыпного строя стрелков противника, зачастую ещё и стреляющих с упора или сошек, с расстояния в 300 — 400 шагов и более, не имея возможности ответить. И Англичане стали именно тогда улучшать оружие и перенимать тактику противника.
А французы? Ну, на до же и французы.
Французская республика, а потом и следующий Наполеон с 1830-х годов взялись за завоевание Алжира. И сразу же обнаружили, что если для линейной пехоты гладкоствольный мушкет — ещё вполне себе оружие, то для пехоты лёгкой он не подходит. Алжирские стрелки из арабских, берберских и кабильских племён, также как и их афганские товарищи по несчастью, имели дальнобойные длинноствольные винтовки и ружья, Они вели огонь на относительно дальних дистанциях, как на земле, так и со спин верблюдов, нанося французам серьёзные, как говорится — невосполнимые потери. Именно необходимость в противодействии подобному противнику привела к тому, что Франция стала одним из центров усовершенствования нарезного оружия и боеприпасов к нему. Война в Алжире полностью изменила и преобразила французскую армию. А главное — именно там служили все до единого французские офицеры, которые затем занялись совершенствованием нарезного оружия и пуль к нему... Ну, и понятно эта войнушка полностью изменила тактические схемы. Никто больше колоннами не ходил.
Тогда что же Петру Христиановичу нужно от штуцеров? Была у него одна задумка. Даже не задумка, а твёрдая уверенность, что в наполеоновских войнах можно очень круто поменять ситуацию. Если применить … ПТРС Симонова.
Только не по офицерам или там генералам стрелять, стрелять нужно по французским артиллеристам. Тактика простейшая. Сел на коня. Подскакал на расстояние в пятьсот — шестьсот метров от артиллерии, лёг с ружьём Симонова на травку и сделал пяток выстрелов. Конечно, вражеская кавалерия бросится на этих товарищей. И замечательно. Те выстрелы произвели и на коней, и назад, к своим. Кавалерия увлечётся преследованием и попадёт под залп обычных гладкоствольных ружей. Частью поляжет, частью повернёт. В это время протвотанкисты 19 века лягут и вслед кирасирам ещё по нескольку выстрелов сделают. Сколько пушек у Наполеона при Аустерлице было? Сто сорок штук. Если сто человек подъедет и из ПТРС обстреляет артиллеристов, то они за пять выстрелов все кончатся. Подносить снаряды можно других людей поставить, а вот наводить, заряжать, банить орудия, других не найти. Да, ещё ведь и Багратион опять при Аустерлице. Там он, кстати, не сразу побежал, но и во фланг французам не ударил. Просто стоял и отражал атаки, а потом сбежал с поля боя, как сильно припёрло. Есть же у России войска на Востоке. На Дальнем Востоке, почему его туда не послать командовать войсками.
Все эти мысли пронеслись в голове Петра Христиановича, пока он смотрел, как сердечный друг выпутывается из медвежьей шкуры в открытом возке. Вот бы договориться с товарищем немного поэкспериментировать на его Тульском заводе.
— Дорогой Пётр Христианович, а вот и мы с Елизаветой Александровной, как и обещались.
Глава 11
Событие тридцать первое
Все бабы — ведьмы, а те, что постарше — уж точно ведьмы.