Царские судьбы
Шрифт:
Ну а согласно «фамильному акту о престолонаследии» императором был объявлен старший сын «скончавшегося» — Александр Павлович, застенчивый молодой человек с грустными глазами.
Александр I
Со слезами воспринял весть о смерти отца и великий князь Константин. Прибыв в Зимний дворец по случаю зачтения манифеста о вступлении на престол старшего брата Александра и наблюдая за приближенными нового государя, их весельем и надменностью, он в момент, когда все стихло, произнес как-будто про себя, но так, чтобы все слышали: «Я бы велел их всех повесить». А одному из своих друзей Константин сказал: «…после всего, что произошло, мой брат может царствовать, если ему угодно, но если когда-нибудь престол должен будет перейти мне, я от него откажусь». Он действительно сделал это двадцать четыре года спустя…
Константин больше всех был похож на своего отца: курносый, серо-голубые глаза навыкате, светлые насупленные брови. Вот только отвращение к престолу, казалось, было врожденным и отличало его от Павла. «Меня, — говорил он, — непременно задушат, как задушили отца».
Иначе повел себя его старший брат Александр. Хотя он и не раз высказывался, что царствование его не привлекает, он, как поговаривали, узнав от генерал-губернатора Палена о готовящемся заговоре против своего отца-императора, не стал препятствовать этому. А придя к власти, молодой царь по собственному решению не покарал никого из тех, кто принимал участие в убийстве, разве что продемонстрировал по отношению к некоторым свою царскую немилость.
Беннингсен сохранил все свои должности, Пален же вынужден был по требованию вдовствующей императрицы Марии Федоровны подать в отставку и оставить Петербург. До самой смерти, последовавшей в 1826 году, он жил, не выезжая, в своем курляндском имении, которое называл «Паульс-гнаде». По свидетельствам очевидцев, в каждую годовщину убийства императора Павла, 11 марта, бывший генерал-губернатор российской столицы напивался допьяна: до конца своих дней он считал, что совершил «величайший подвиг».
Тяжело переживала утрату Мария Федоровна. После похорон она удалилась в Павловск, сократив до минимума круг своего общения. Ее сын, провозглашенный новым императором, явно боялся ее и относился к ней с исключительным почтением, в основе которого, по всей вероятности, были угрызения совести.
Трагедия семьи усугубилась известием о смерти старшей дочери Павла, Александры, на которой когда-то хотели женить шведского короля. Этот брак, несмотря на огромное желание родителей девушки, так и не состоялся, хотя для этого была предпринята не одна попытка с их стороны.
Несчастная Александра была выдана замуж за австрийского эрцгерцога Иосифа. После бракосочетания она уехала со своим мужем
Новый царь взошел на российский престол в двадцать три года. Стройный молодой человек, со светло-рыжеватыми волосами, с голубыми глазами и доброй улыбкой, как у матери, он совершенно не был похож на своего отца. Правда, будучи ребенком, он, как когда-то и Павел I, с удовольствием играл в солдатики и, конечно же, мечтал командовать армией. Но, по мере того как Александр рос, отец и сын отдалялись друг от друга все более. Кротость старшего сына Павел считал слабохарактерностью, а сдержанность — лицемерием.
А ведь Александр с юных лет находился в весьма затруднительном положении: он вынужден был лавировать между отцом и бабушкой, боготворившей своего старшего внука. Она внимательно относилась к его воспитанию, сочиняла для него сказки и учебники, лично преподавала ему историю. А в последние годы своей жизни Екатерина II вынашивала идею передачи престола Александру, минуя его отца. Об этом знал Павел, и это, естественно, наложило отпечаток на его отношение к своему старшему сыну. Постепенно в характере Александра появились скрытность, недоверие к людям, двуличность. В нем развилась подозрительность и болезненное самолюбие.
Учителем Александра, как и его брата Константина, родившегося двумя годами позже, был швейцарец Цезарь Лагарп, очень уважаемый человек, придерживающийся крайне радикальных взглядов. Дружеский контракт с учителем у братьев остался на долгие годы. Семена революционных преобразований, посеянные им, проникли в их души, но богатых всходов не последовало — помешало высокое положение бывших учеников.
Обязанности няни при великом князе Александре исполняла Прасковья Гесслер, англичанка по происхождению. Она же давала ему уроки английского языка. Эта умная и сердечная женщина была искренне привязана к своему воспитаннику, старалась внушить ему добро и любовь к людям. Среди членов императорской фамилии Гесслер пользовалась особым уважением.
В шестнадцать лет Александра женили на очаровательной, нежной, как только что сорванный цветок, четырнадцатилетней немецкой принцессе Луизе Марии, дочери маркграфа Баден-Баденского Карла Людвига, нареченной на Руси Елизаветой Алексеевной. Мать ее, Амалия, принцесса Гессен-Дармштадская, уже приезжала однажды в Россию, когда выдавали замуж ее старшую сестру за великого князя Павла, трагично закончившую свои дни, так и не познав радости материнства.
Юная супруга внука Екатерины II, кроме невыразимой прелести и грации, отличалась выдержкой, умеренностью, тонким умом и способностью быстро схватывать все, что могло служить ее украшению. Своего суженого она боготворила.