Царский сплетник. Трилогия
Шрифт:
— А ты Гордону об этом говорил?
— Я нет… А вот Янка наверняка Василисе стукнула… Черт!!! А ведь эта мадам такую службу организует запросто! Неужели без меня на пару с Гордоном подсуетилась? Вот и спасай им после этого жизнь. Нашли, под кого копать. Так, проводи меня к этим купцам, сейчас я с ними разберусь. Кстати, Дон еще не появлялся?
— Пока нет.
— Как появится, немедленно сообщить. К этому субчику у меня тоже есть ряд вопросов.
Номера, где засели налоговики, оказались запертыми изнутри, но у Василия при себе всегда имелся универсальный ключ, подходящий ко всем дверям банного комплекса.
— Так что с церковью делать будем?
— На хрен она нам нужна? Ничего не дадим.
— И я того же мнения. Облизнутся долгополые.
— Значит, договорились. Ни копейки не отстегнем.
— Договорились.
— Теперь надо царского сплетника по процентам обсчитать.
«Точно Гордон подсуетился», — расстроился Виталик.
— Ты хотел сказать — рассчитать? — на всякий случай уточнил налоговик, сидевший справа от бутылки.
— Нет, именно обсчитать! — треснул кулаком по столу налоговик, седевший от бутылки слева.
«А может, и не Гордон», — насторожился сплетник.
— Ты прав, — удрученно вздохнул налоговик, сидевший от бутылки справа. — Этот гад столько раз нас Янке сдавал, что его надо именно обсчитать! — Налоговик начал азартно щелкать костяшками деревянных счетов. — Эх, сюда бы куркулятор этого гада!
— Ты какой процент ему отсчитываешь? — насторожился налоговик, сидевший от бутылки слева.
— Десять.
— Жучок! Ты озверел?
— Верно, Васька, погорячился. Пять процентов выше крыши и ни одного процента больше!
— Пять?!
— Хорошо, два.
— А он не обидится? Мы на нем все-таки неплохие деньги заколачиваем. Надо поделиться.
— Ладно, уговорил. Выделим один процент, и пусть подавится, сволочь! Ну, чего репу чешешь? Пересчитывай давай.
— Не, точно обидится!
— Это если узнает, а если нет…
— Тогда на хрена мы вообще отдаем ему проценты? Меньше знает — крепче спит!
— Жучок, ты гений! Ноль процентов ему от навара! Будет знать, как нам бизнес ломать. Если б он свою харю бесстыжую из сеней не высунул, мы бы в два раза больше бабла с этих придурков наварили. — Васька сделал длинный глоток из бутылки и начал шарить рукой по столу. — Не, я не понял! Где моя жареная рыбка?
— Ты ее уже сожрал, — пробурчал Жучок, щелкая костяшками.
— А ты чего отсчитываешь? — поинтересовался баюн.
— Ноль процентов от навара. Чегой-то ни хрена не получается.
— Сейчас получится. — Васька отнял у друга счеты и запулил их в угол комнаты.
— И что это значит? — опешил Жучок.
— Это значит, что ни хрена мы царскому сплетнику не дадим. Да ты не расстраивайся, он себе еще наворует, если раньше на плаху не попадет. Нет, я не понял, где моя рыбка?
— Да
— Не дрейфь, Жучок, у Васи все продумано! Я уже настой дурман-травы у Янки стырил. Подольем в борщ, и все дела.
— Ага… А она проснется, увидит, что сплетника рядом нет, и как нам с тобой даст!
— Да, без постояльца нам нельзя. Но я и эту проблему решил. — Васька нагнулся, выудил из-под стола мешок и вытащил оттуда дубинку. Внутри мешка при этом раздался довольно характерный звон навара.
— Ты что, обалдел? — заволновался Жучок. — Такой убьешь!
— А ты ее тряпочкой оберни.
— Почему я?
— Да ты совсем обнаглел, блохастый! Забыл, что у нас распределение труда? Я генерирую идеи, ты их реализуешь.
— Не, один я на мокруху не пойду.
— Слабак! Ладно, так и быть, подсоблю. Короче, делаем так: Янке на ночь в квасок сонной травы подсыпаем, а если в тереме появляется сплетник, говорим, что она его в светелке ждет. Ты прячешься в спальне хозяйки за дверью и стоишь там с дубиной наготове. Как только он туда заходит, ты его этой дубинкой со всего размаху ка-а-ак…
— Да когда же я спрятаться-то успею, если с Виталием буду говорить.
— С Виталиком буду говорить я, бестолочь!
— Но ты же сказал: мы.
— Надо уметь читать между строк.
— Тогда пиши.
— Смертный приговор? Может, еще самому и подписаться под ним предложишь? Короче, так, со сплетником говорю я, а бьешь его ты!
— Но почему именно я?
— Ну, ты же черный?
— Черный.
— Значит, в темноте тебя не видно.
— Ты тоже черный.
— Ты чернее. Короче, царский сплетник заходит, ты его бьешь, затем пакуем обоих в мешок, доставляем на корабль, и все отсюда валим! Денег хватит хоть на баронство, хоть на графство… для них. А нам каждому по герцогству как минимум.
— А может, наоборот? Как бы не обиделись.
— Ха! Да они нам потом еще спасибо скажут!
— Спасибо! — громко сказал незаметно подкравшийся сзади Виталик и одним рывком выдернул заговорщиков из-за стола, взяв их за шкирки, и поднял на вытянутых руках вверх.
— Мя-а-ау!!!
— Гав!!!
К пушистым обормотам мгновенно вернулся их изначальный вид, и они повисли в воздухе, глядя испуганными глазами на избранника своей хозяйки.
— Ой, сплетник, а мы тебя только что вспоминали! — первым, как всегда, опомнился Васька.
— Да, уж так вспоминали, так вспоминали! — зачастил Жучок.
— Словами всякими нехорошими, — добавил, хмыкнув, юноша. — Значит, нам с Янкой по баронству, а вам по герцогству?
— А вот и нет!
— Совсем даже наоборот!
— Ты просто не расслышал, сплетник!
— Я уши мою каждый день, так что прекрасно слышу. Теперь хотелось бы увидеть.
Разжав руки, Виталик позволил шлепнуться пушистым обормотам на пол, подсел к столу и начал разбираться в их бумагах.
— Опаньки! Да это же черная бухгалтерия. Запомните, блохастые, именно на этом большинство коррупционеров погорело! Так, и какой же итоговой суммой мы располагаем? Ох, ни хрена себе! Да я столько не зарабатываю.