Царское море
Шрифт:
Почему белого? Не знаю. Наверное, потому что туман белый, лёд белый, снег белый, торосы белые — ничего цветного вокруг.
А третью радугу я видел в Карском море. Она появлялась вокруг солнца, как ореол. Была она только желтого и красного цветов — должно быть отражение раскалённой поверхности солнца. Зимой в воздухе масса мельчайших кристалликов льда, вот в них, в этих кристалликах и преломляется свет. Тоже красотища! Называется такая радуга — гало.
Почему гало — тоже не знаю. Может потому, что первыми её увидели англичане и закричали ей: «Hello!» Вот эти англичане!
Морской волк
Мне как-то подумалось вот о чём: я уже в стольких морях побывал, что могу называть себя морским волком.
Вот считайте сами: Азовское море, Чёрное, Каспийское, Средиземное, Балтийское, Белое, Баренцево, Карское и даже Северный Ледовитый океан! Ну, чем не морской волк?
Вы, скажете, небось:
— Ну, дядя, расхвастался!
Ага, расхвастался. А что? Имею право, это же правда — восемь морей и один океан!
Настоящие моряки в море не плавают, а ходят. Про меня можно сказать, что в Азовском, Чёрном и Средиземном морях я не ходил, а плавал — туристом на прогулочных корабликах. Зато в остальных — ходил.
От Балтийского моря на сухогрузе «Балтийский-107» по Неве, Ладоге, Свири, Шексне, Онеге, по Волге, Каспийскому морю дошёл до Баку. Целая эпопея!
В остальных морях был на ледоколах. Даже в нашем Белом море ходил на судне ледового класса — «Кандалакша». Правда, здорово звучит, когда по радио объявляют:
— К причалу морского торгового порта Кандалакши пришла «Кандалакша».
Кто не знает о чём речь, не поймёт. Но мы-то знаем!
Кстати, «Кандалакша» — родная сестра «Юрия Аршеневского», который идёт за нами.
Но больше всего я побывал в Баренцевом море — 5 раз! Хоть оно и суровое, студёное и штормит часто, всё равно, как родное стало мне Баренцево море.
И в этот раз, только я вышел на палубу «Таймыра» в Баренцевом море, сразу узнал и море, и чаек. Наверное, внутренней памятью, по внутренним ощущениям.
Знаете, как в компьютере: вставил ссылку в адресную строку, щёлкнул клавишей и появилась нужная информация.
Так и у меня: вышел на палубу, в мозгу кликнуло на кнопку идентификации, то есть опознавания и ярко загорелся сигнал: «Внимание! Баренцево море! Ура!»
Но, конечно, морским волком я называть себя не буду. Я не хочу, чтоб моряки-ледокольщики перестали уважать меня.
И любителем моря не хочу быть. Вон есть любители «мороженых-пироженых», любители селёдки с луком…
И знатоком — тоже не годится: не так-то много я знаю о кораблях, не так-то много прошёл по морям.
А вот человеком, увлечённым морем, назвать меня можно, как вы думаете?
Губа
Сейчас из Карского моря вместе с «Аршеневским» мы повернули направо, на юг и вошли в Обскую губу. В дальней, противоположной части в восьмистах километрах южнее в губу впадает величайшая сибирская река Обь.
Идём мы, идём по Обской губе, а я всё думаю: «Почему это губа, а не залив?»
Взял географическую карту, стал рассматривать и понял, почему губа!
Вы,
Так и Карское море когда-то, как только появилось, посмотрело вокруг: что-то места ему маловато, раскапризничалось, оттопырило, раскатало нижнюю губу в сушу: «Это моё!» — и отвоевало у суши участок в 800 километров длиной, 30–50 километров шириной и глубиной до 25 метров. Вот это удачный каприз, ничего не скажешь!
После Обской губы пойдём в Енисейский залив. Посмотрел на карте: не похож на оттопыренную губу, ничуть!
Значит, всё правильно: губа — это губа, а залив — это залив! А по сути — одно и то же!
По Обской губе
Спускаемся на юг, по Обской губе. Плотно уцепившись за нас, «Аршеневский» и горя не знает! Да и «Таймыр» спокойно идёт по каналу, им же проложенному раньше. И хотя канал замёрз, идти по нему легче, чем по целине, то есть по нетронутому льду.
Конечно, через некоторое время, льдины в канале будут разбиваться на более мелкие и в менее солёной воде Обской губы начнут всё крепче смерзаться и ледоколу придётся прокладывать новый канал. Обычно за сезон три-четыре канала пробивают.
А вот ледокол «50 лет Победы» здесь не пройдёт! И в реки Обь и Енисей зайти не сможет. У него более глубокая осадка.
А «Таймыр» и «Вайгач» специально и созданы для того, чтоб в реки заходить. Кстати, «Таймыр» и до Северного полюса дойдёт. Конечно, дольше идти будет, конечно, трудней ему — у него же один ядерный реактор, а у «Победы» — два, но всё равно доберётся! Ну, а если совсем трудно станет «Таймыру», «Победа» выручит. Она же младшая сестра его. А он по корабельным меркам уже не молод. Завтра, 26 февраля ему исполнится 25 лет! Юбилей. Как раз в этот день капитан собирается сделать остановку — встречаемся с ледоколом «Вайгач».
«Таймыр» отдохнёт, а у экипажа буде праздничный ужин с мороженым. И с пирогом! Не напрасно же сегодня с утра хлебопёк — он и кондитер заодно — сидел в радиорубке и по Интернету лазил. Не иначе, как новый рецепт пирога искал.
Эх, жаль, что я утром на «Вайгач» пересаживаюсь… Я так пироги люблю! А про мороженое и говорить нечего!
Солёное море
В прошлое путешествие в Арктику я пытался найти ответ на вопрос: отчего в море вода солёная?
Спрашивал у капитана, у членов экипажа — не знают.
В том рейсе на ледоколе была женщина — гляциолог, то есть учёный, изучающий лёд. Казалось бы, ей и карты в руки! Лёд — это же замёрзшая вода.
Не-а. Не смогла ответить. Объяснила, вроде того, что морское дно плёнкой соли выстлано, вот море и подпитывается этой солью.
Да неправда! Я с маской нырял в Чёрном море — никакой плёнки. Крабы там между камней и водорослей по дну бегают. И в наше Белое море нырял — морские звёзды на дне лежат, притом, живые: щупальцами-лучами вокруг себя шарят.