Царственный паяц
Шрифт:
розыгр<ы- ша>, уже заранее буду каждый раз настраиваться и жить иллюзиями: это так
облегчает тяготы житейские. Я, вообще, надежд не теряю и всегда жду чего-то
необычного и значительного. Что же, часто мечты мои и сбывались... Не могу
жаловаться. Когда будете писать мне, сообщите, пожалуйста, точное число оставшихся
у Вас экз<емпляров>: мне это нужно знать для ведомости по изданию. Прошлый раз
было у Вас 8. Удалось ли уменьшить
Фед<ора> Фед<оровича> и Асю от лица Ф<елиссы> М<ихайловны> и своего с
105
приближающимися праздниками Р<ождества> Х<ристова> и Новым Годом и пожелать
всего доброго и хорошего. Целую Ваши ручки. Вакх тоже приветствует всех Вас. Вот
уже почти месяц, как Ф<елисса> М<ихайловна> начала учить его и по-немецки, т. к. в
школе нем<ецкий> яз<ык> начинается только с 5-го кл<асса>. Она нашла нужным дать
ему подготовку. А с весны будет заниматься и по-фран1 цузски, хотя этот язык в
начальной шестикл<ассной> школе вовсе не преподается. Англичанка наша переехала
на зиму в городок Иеве, а летом опять будет у нас, и возможно, что летом Вакх начнет
учиться и по-английски. По своему опыту знаю, как трудно без языков.
Ваш Игорь
5 января 1933 г. ТоПа, 5.1.1933 г.
Дорогая Августа Дмитриевна!
Фелисса Михайловна и я сердечно поздравляем Вас, Фед<ора> Фе- д<оровича> и
Асю с Новым Годом, признательные Вам за приветствия Ваши, желаем от души всего
хорошего и всяческого благополучия. Да, наступил опять новый год, но ничего
хорошего в нем не чувствуется. Жить всем и каждому делается все труднее и труднее,
взаимоотношения между государствами становятся все напряженнее и резче,
безработица ширится, люди мечутся в тоске и полном отчаяньи, угроза голодных
бунтов висит в воздухе. Людям терять уже нечего, — впереди всяческие эксперименты
и пробы... Только в ночь на сегодня выпал снег, первый снег в этом сезоне, такой
запоздалый, - вообще, все как- то странно, жутко и небывало...
«Адриатика», эта маленькая серенькая книжечка, доставившая нам столько розовых
радостей, — морально и материально, — увы, последнее время перестала нас
окончательно не только подкармливать, но и кормить, нигде уже больше не расходится
совсем, и, следовательно, положение наше стало из рук вон плохо, и впереди - ужас
беспредельный. Жестокая, мучительная бессонница терзает меня по ночам ежедневно,
тяжелые, жгучие мысли лезут в голову,
часто такое чувство, как будто огонь сжигает его, колики, и оно рвется на части. Иногда
боли физические попросту невыносимы. Совсем, совсем я разболелся от горя, от
безнадежности, от безвыходности положения поэта в такие варварские, дикие, «ультра-
культурные» времена! Вдобавок частые острые боли в области желудка, и от малейших
физических усилий, если приходится пилить или рубить дрова, головокружения,
одышка, обильный пот, и в результате пластом валюсь на диван, прерывисто дыша, в
полусознании. О пище лучше уж и не говорить: хронический отварной картофель,
соленая салака, кипяток с несколькими ложками молока. Ни мяса, ни масла, ни жиров.
Иногда - днями!
– не видим даже хлеба!.. Одним словом — дошли до «точки». Хуже
быть, пожалуй, не может. И это при здешней дешевизне баснословной, это тогда, когда
день приличной жизни обходится около кроны! Из этого Вы видите, что мы тратим
значительно меньше крон ы... Еще бы! — мы тратим последние недели на все не более
20-30 сентов, т. е. часто меньше трети кроны!.. Тут не удивительно, что будут
головокружения. Но мы не сможем платить больше, пока нет надежды расплатиться. И
без этого уже опять пришлось всюду задолжать. Но больше всего нас, конечно, мучает,
прямо с ума сводит долг теще за содержание Вакха. А этот долг все растет и растет,
и уж нельзя больше должать, это уже становится наглостью, безнравственным деяньем.
Но повторяю - выходов нет. В Ревель мы до сих пор так и не съездили за неименьем
денег на дорогу. Туда и обратно стоит 13 крон. Посудите сами, как это трудно, просто
невыполнимо для нас, у которых, даже при получении в свое время денег за книжку,
никогда не бывало в доме более 2-6 крон! Единственный раз только было 24 кроны,
полученных от Вас, но мы тогда прозевали съездить, растерявшись от такой крупной
суммы и сгоряча уплатили часть долга, чтобы хоть чуточку вздохнуть полегче. Да и
106
неизвестно, что мы сумеем сделать в Ревеле: теперь, говорят, там такой кризис, что
вряд ли сможем достать денег на дорогу в Кишинев. Не дают под векселя — ходят
слухи. Не дают даже при надежных жирантах. А риск большой: истратишь 13 крон и
ничего не достанешь. А самое главное - и пробовать не можем, не имея денег на
дорогу. Вот и сидишь тут, медленно, но верно погибая. А для того, чтобы уехать в