Царствие благодати
Шрифт:
Дверной звонок прозвучал глубоко и значительно, затем наступила тишина, почти поглотившая шум редкого дорожного движения на застроенной виллами улице у нее за спиной. Фелиция заметила, что непроизвольно стискивает кулаки. Она рвалась начать расследование и от любого свидетеля ждала чудес.
Наконец дверь отворилась.
Меган Прайс красила волосы, наверняка давным-давно седые, в красноватый цвет, который очень шел к ее глазам цвета ржавчины. Скорее всего она немного подреставрировала лицо, убрала несколько морщинок и подтянула кожу, но все было сделано так умело и осторожно, что у зрителя все-таки оставалось сомнение — а была ли вообще операция? Причем даже тогда, когда госпожа Прайс растерянно улыбалась. Такой же улыбкой госпожа Прайс встретила и Фелицию Стоун, которая, несмотря на свою миловидную
— Быстро вы, — сказала госпожа Прайс. На ней была повседневная одежда свободного покроя, но все равно очень элегантная и явно купленная не в сети «Валмарт». Лицо ее из неуверенного сделалось серьезным. — Приятно видеть, что расследование этого ужасного дела получило высокий приоритет. У вас уже есть догадки, кто мог сотворить такое с беднягой Бондом? Он был очень добрым и тактичным человеком.
— Соболезную, — сказала Фелиция Стоун. — Если бы мы знали, кто это сделал, я бы здесь сейчас не стояла.
— Да, конечно. Проходите, пожалуйста. — Госпожа Прайс шире открыла дверь и на шаг отступила в сторону, давая гостье дорогу. В холле Прайсов квартира Фелиции поместилась бы целиком.
— Не разувайтесь. После обеда придет домработница. — Хозяйка повела Стоун в кухню. Кухня была обшита дубом и декорирована каменными вставками и черной бытовой техникой. Госпожа Прайс предложила гостье барный стул у кухонного островка и, покопавшись в недрах бесчисленных навесных шкафов, достала две веджвудские кружки в цветочек с подходящими блюдцами.
Спроектированное профессиональным дизайнером пространство кухни заполнила мелодия звонка. Хозяйка достала телефон из украшенного цветочками кармана палевой кофты и ответила деловым голосом:
— Напомните мне, мистер… простите, как ваша фамилия? Гэри Риджуэй, да. Так вот напомните мне, мистер Риджуэй, сколько мы заплатили вам за эту работу. Я понимаю. А почему вы не можете закончить к завтрашнему дню? Хорошо, я сообщу об этом мужу. — Вздохнув, она положила трубку. — Кустари! — Она беспомощно всплеснула руками.
— Что-нибудь серьезное?
— Нет, просто хотела перекрасить свой автомобиль. У меня маленький «фольксваген-битл». Несколько дней назад сдали его в мастерскую. Терпеть не могу ездить на «ягуаре».
Фелиция Стоун кивнула, автоматически отметив про себя, что госпожа Прайс упомянула своего мужа, хотя разговор касался ее собственного автомобиля. Всегда-то они приплетают мужей, эти дамочки из элитарных районов, как будто они пупы земли.
— Я только что заварила чай, — сообщила госпожа Прайс, — зеленый. Это так полезно для здоровья. Не знаю, как вы, а я после кофе становлюсь слишком нервной.
— Зеленый чай успокаивает, — улыбнулась Фелиция, не признаваясь вслух, как это ей сейчас нужно.
Чай был заварен в чайнике из того же сервиза, что и чашки. Пирожные «мадлен», которые госпожа Прайс выставила на стол, явно выпекались дома, но, похоже, не ее собственными руками. Несмотря на все кулинарное совершенство, они слегка отдавали равнодушием. «И здесь оплаченная помощь», — подумала Фелиция.
— Перейду сразу к делу, — произнесла она, откусив от французского кондитерского чуда в форме ракушки. — Сегодня утром вы сообщили моему коллеге, что Эфраим Бонд отправил в университет на экспертизу фрагмент кожи. Это был Университет Ричмонда или УСВ? [12]
12
Университет Содружества Виргинии.
— УСВ. Мой муж руководит Институтом Филипса. Они занимаются исследованиями болезней и всякими такими хитрыми штуками — вам лучше спросить Фредрика. Там, в университете, больше занимаются головой, челюстями и шеей, но муж сказал, что знает, куда нужно отправить на проверку кусочек кожи, и я отдала образец ему. Это важно? Вы думаете, это как-то связано с делом?
— Пока что мы проверяем каждую ниточку.
— Можно Фредрику позвонить, — предложила госпожа Прайс.
Не дожидаясь ответа, она взяла телефон и набрала номер. Объяснила, по какому поводу звонит. Несколько
— Фредрик сказал, что результаты экспертизы готовы и сегодня их должны были отправить в музей с курьером, но, узнав о случившемся, он решил задержать бумаги у себя. Если хотите, можете забрать их у него в офисе.
— Как долго ваш муж пробудет на работе? — Спрашивая, Фелиция подумала о том, что господину Прайсу вообще-то следовало бы сегодня взять отгул, а не оставлять жену одну в огромном и пустом доме наедине с ее мрачными мыслями.
— Он вас дождется.
Фелиция поднялась с места. На пути к выходу она остановилась взглянуть на фотографии в прихожей. На большинстве снимков оказалась запечатлена чета Прайс. На некоторых фотографиях, похоже, сделанных очень дорогой техникой, но по-любительски, присутствовал самоуверенно улыбающийся темноволосый мальчик. Кое-где мальчик был снят в одиночестве — играющим в бейсбол или сидящим в парусной лодке. Какие-то снимки, очевидно, сделали у летнего домика, вероятнее всего, в Чесапикском заливе. Фелиция заметила, что на всех фотографиях мальчик выглядел не старше десяти лет; ни фотографий молодого мужчины с семьей, ни перепачканных кашей внуков она не увидела. Вот откуда бралось зябкое чувство пустоты, не покидавшее ее с тех пор, как она переступила порог дома Прайсов.
Фелиция отвернулась от фотографий и посмотрела на госпожу Прайс, вышедшую ее проводить. «Она действительно очень стройная и хрупкая», — подумала следователь и задала свой последний вопрос:
— А не известно ли вам об этом образце кожи еще что-нибудь?
Меган Прайс задумчиво на нее посмотрела.
— Бонд мне о нем ничего не говорил, — ответила она, — но, думаю, я кое-что знаю. Несколько недель назад я обратила внимание на поврежденный корешок одной книги из личного собрания Эдгара По. Собственные книги По стоят в книжном шкафу в кабинете Бонда. В основном это первоиздания книг самого По, но есть и книги других авторов, принадлежавшие его родственникам или ему самому. Книга, о которой я говорю, лежала раскрытой у Бонда на столе. Он куда-то вышел, и я подсмотрела, что это за книга. Я хорошо знаю все экземпляры и ни разу не видела, чтобы с корешков снимали кожу. Та книга оказалась первоизданием «Паломничества Чайльд Гарольда» лорда Байрона. Об этом экземпляре известно не так уж много. Некоторые утверждают, будто По купил его в Нью-Йорке у кого-то из эмигрантов вместе с некоторыми другими книгами, но никаких документальных подтверждений этой покупки нет.
— Как вы думаете, зачем Бонд снял кожу с корешка, если, конечно, это вообще был он?
— Кожу с корешка удалил почти наверняка Бонд, но вот зачем? Книга оставалась в хорошем состоянии. Для снятия кожи с корешка я могу придумать только одну разумную причину: Бонд установил, что на самой коже написан какой-то текст.
— Что вы имеете в виду?
— Эту книгу переплетали в восемнадцатом веке. Телячья кожа была редким товаром, поэтому все оказывавшееся под рукой шло в ход. Например часто на переплеты пускали листки пергамента из старых книг. Ведь пергамент тоже делали из телячьей кожи. Поэтому и сегодня время от времени нам случается находить отрывки старинных рукописей на внутренней стороне книжных корешков. Иногда таким образом открывают важные исторические и литературные памятники и документы. Есть и более запутанные случаи: изредка находят пергаменты, исписанные в несколько слоев. В Средние века отмывать исписанный пергамент и наносить на него новый текст считалось самым обычным делом. Из-за этого оказались утрачены многие важные тексты — их попросту смыли, чтобы освободить место для новых записей. Пергамент с такими многослойными текстами называется «палимпсест». Сегодня с помощью современных средств анализа ученые часто могут определить, что за текст находится в самом «низу», то есть восстановить так называемый scripta inferiori [13] .
13
Написанное внизу ( лат.).