Царствие Хаоса
Шрифт:
Гвардейцы спят. Елена бесформенной грудой лежит у тлеющего костра, связанная по рукам и ногам. Я проползаю по самой земле — действующая рука выброшена вперед, голова наклонена вбок, черные глаза распахнуты навстречу предрассветным лучам солнца. Из покалеченного туловища торчат металлические прутья и свисают клочья телячьей кожи.
Фигура передо мной шевелится. Я замираю с вытянутой вперед рукой.
Разомлевший после сна гвардеец отбрасывает оленью шкуру и встает, воровато озираясь. Делает пару шагов в мою сторону, затем стягивает брюки и мочится.
Уже возвращаясь нетвердой походкой к спальному месту, он замечает Елену. Присаживается около нее на корточки и что-то шепчет. Я осторожно продвигаюсь вперед, ближе к центру лагеря. Грязная кольчуга цепляется за траву. Ни о чем не подозревающий драгун молча переворачивает Елену на спину, рукой закрывая ей рот. Развязывает путы на лодыжках и резко раздвигает ей ноги.
Гвардеец ухмыляется, и рассвет окрашивает его зубы багрянцем.
Я подбираю шлем, лежащий рядом с его шкурой, резким движением опускаю его во влажную землю и подтягиваю тело вперед. Шлем стальной, на меховом подкладе и с острием на макушке.
— Что это?! — восклицает ошеломленный гвардеец, обнаружив под плащом Елены холодный металл. — Что ты за существо?!
Он оборачивается, тряхнув черными кудрями со ржавым отливом, и видит меня. От ужаса его глаза выкатываются из орбит, щеки мелко дрожат. Опираясь на остатки левого бицепса, здоровой рукой я заношу шлем повыше. Гвардеец сдавленно кричит. Я с размаху опускаю шлем ему на голову.
Металлическая полусфера врезается драгуну в переносицу. Челюсти резко смыкаются, и он падает. Насмерть перепуганное лицо заливает кровь. Елена отталкивается обеими ногами, и драгун со стоном приземляется на спину.
Я снова опускаю шлем.
На этот раз он с хрустом расквашивает гвардейцу лицо. Я повторяю удар еще раз. И еще с полдюжины раз, пока не лопается череп. На земле остаются обломки зубов в луже слюны и крови.
С противоположного конца лагеря доносится сдавленный вопль. Елена на ногах и уже успела выхватить саблю из ножен убитого и перерезать горло двум его товарищам. Через несколько мгновений мертвы все. Дымящийся костер обогревает только металл, древесину и телячью кожу.
— Бедный Петр! — восклицает Елена.
Она берет мою голову обеими руками и бережно укладывает к себе на колени. Затем ощупывает меня, определяя степень повреждения.
Издалека доносится предрассветная птичья трель. Я смутно слышу, как на землю течет струйка крови и ржет испуганный конь.
— Ты серьезно пострадал, — говорит Елена.
— Если найти артефакт, меня можно восстановить.
— Императрица велит разыскать нас.
— Велит, — отвечаю я Елене, своей вечной дочери. — Но мы не будем бежать куда глаза глядят. Мы отправимся на поиски.
— Поиски чего, Петр?
Я смотрю на изгиб ее фарфоровой щеки. Когда-то Елена была бездумной куклой, но теперь мы не просто предметы… мы — автоматы!
— На поиски себе подобных. Мы разыщем свою родню, Елена… пусть даже это займет тысячу лет.
УИЛЛ
Уилл Макинтош — лауреат премии «Хьюго» и финалист премии «Небьюла», чей дебютный роман «Soft Apocalypse» был номинирован на премии «Locus Award», «John W. Campbell Memorial Award» и «Compton Crook Award». По его последнему роману «Defenders» киностудия «Уорнер Бразерс» планирует снять художественный фильм. Опубликовал четыре романа и десятки рассказов. Два десятка лет был профессором психологии, потом все свое время посвятил писательскому творчеству. Живет в Вильямсбурге с женой и детьми-близняшками.
Танцы с Бэтгерл в краю кивающих
Эйлин шевелила губами, но Рэй не понимал ни единого слова. Все мысли заглушал внутренний голос, в панике требующий набрать в ванну воды и запастись продуктами.
Рэй схватил Эйлин за плечи.
— В супермаркет лучше не соваться — там наверняка вирус на вирусе. Слушай, а если?..
— Ты понял, что я сказала?
Эйлин и раньше напоминала Рэю божью коровку из мультика, но сейчас сходство обострилось: большие круглые глаза, лицо в обрамлении рыжих кудрей. Как странно, что посреди этого кошмара в голову лезет всякая чепуха.
— Если честно, нет, — ответил он. — Наверное, не соображаю от шока.
Стены комнаты то надвигались, то отступали. Вирус уже в Лос-Анджелесе. Эпидемия распространяется с головокружительной скоростью, а они толком не подготовились.
— Я тебе изменила. С Джастином.
— Что? — растерялся Рэй. Может, у нее тоже шок? — Не говори глупостей! — Он направился к ванной. — Пойду наберу воды.
— Да послушай ты! — Она поймала его за плечо и развернула к себе. — Я тебе изменила с Джастином.
— Изменила?
Неслыханное дело. Они с Эйлин всегда были образцовой респектабельной парой. Измены для них были явлением из другого мира.
И все-таки Эйлин изменила. Да еще и объявила об этом.
Рэя затошнило.
— И ты не нашла более подходящего момента для признания?
Эйлин опустила голову.
— Я хочу облегчить душу перед концом. Хочу, чтобы между нами не было лжи.
В груди сдавило, как будто сверху положили каменную плиту.
Ее глаза наполнились слезами.
— Прости.
Рэй сглотнул, пытаясь избавиться от кома в горле. Нет уж, он не станет при ней плакать. Очень хотелось отыскать Джастина Шнайдера и раскрошить ему челюсть, но и этот порыв лучше сдержать.
— Ты его любишь?
— Честно говоря, не знаю… Я совсем запуталась.
Она часто заморгала.
— Если хочешь, я могу уйти.
— Так даже удобнее, правда? — отозвался Рэй. — Я тебя прогнал, значит, можно идти к Джастину с чистой совестью.
Он на секунду представил ее в объятиях Джастина. Представил, как они целуются. Еще десять минут назад он счел бы подобную картину бредом. Миллиарды людей умирают или лежат парализованными в ожидании смерти, а Эйлин вдруг приспичило сознаваться в измене.