Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Царствие Снегиря
Шрифт:

– Это действительно соответствует? – Розанов с нескрываемым любопытством взглянул на Снегирева.

– Да, господа… – Олег густо покраснел, – это, понимаете…

– Понимаем, – Гумилев перебил заикающегося Снегирева, – мы понимаем, что это вроде компенсации за недополученных в детстве оловянных солдатиков, за недоигранных во дворе казаков-разбойников.

– Вы, любезный Лев Николаевич, опять все на Фройда валите, – заметил Розанов, усаживаясь в садовое кресло из плетеной соломы, – вечно вы, друг мой, увлекаетесь, то Ницше, то Марксом, то Фройдом, прости Господи…

– Марксом не увлекался никогда, если позволите.

– Да

ладно вам. Вы же понимаете, я это так…

Гумилев тоже уселся в кресло, и достав из внутреннего кармана серебряный портсигар, закурил тонкую коричневую сигаретку.

– Не желают ли господа коньяку, водки, закусок, чаю? – спросил Олег, продолжая стоять.

– Давайте чаю, – сказал Розанов.

– А я водочки, – нараспев попросил Гумилев, – и икры свежей паюсной, будьте так добры, распорядитесь милейший Олег Владимирович.

Гости приумолкли на минуту, разглядывая пологие склоны поймы реки Пахры, желтеющие осенние березки, желто-красный осинник и кусты бузины, отяжелевшие от ярко-красных гроздей мелкой ягоды, годящейся разве что только для стрельбы из трубочника во время детских игр в войну.

– А знаете что, господа, – Розанов прервал молчанье, когда стюард ловко сервировал чайный садовый столик и удалился в свое неведомое завиртуальное пространство, – знаете, чего не хватает?

– Где? – переспросил Гумилев.

– В этой природе, в этом бесконечно прекрасном парке, господа!

– Чего же, Василий Васильевич?

– Людей! Детей, коровок с пастухом, девушки с лукошком, чтобы по осиннику грибочки собирала… Это как у Поленова есть варианты Московского дворика с курами и без кур… Так вот без кур, картина, извините, проигрывает.

– Вы правы, как всегда, что касается вопросов внешне – эстетических, – сказал Гумилев, мирно закусывая икоркой.

– А-а-а, вы опять…

Между профессорами повисла какая то напряженная только им двоим понятная пауза.

– Так что же наш Олег Владимирович замолчал. Не развлекает нас – стариков?

– Я господа, давно хотел вас спросить… Олег замялся.

– Да что вы, как красна девица, ей богу, – заворчал Гумилев, – как со всем миром воевать, так он герой, а с русскими профессорами, поговорить, так заикается, как студент на экзамене, тот, что шпаргалки в кармане перепутал.

– Я снова насчет пассионарности.

– И что же, – ну! – как бы подталкивая Олега, почти прикрикнул в нетерпении Гумилев.

– Куда она ушла из двухсот миллионного населения? Ведь всегда есть носители пассионарности! А тут – тотальное нежелание…

– Вы прям как истый немец, все тотальное, да тотальное у вас! – передразнил Олега Гумилев.

– Не придирайтесь, Лев Николаевич, – сдерживая товарища, вмешался Василий Васильевич, – ну продолжайте, про пассионарность, только без немецких слов, не то у нашего уважаемого профессора Гумилева на них отрицательная реакция.

– Я хочу спросить, господа, правильно ли я понимаю, что в отдельные периоды истории, носителями пассионарности могут быть разные социальные группы?

– Ну это вы батенька хотите что бы мы – два профессора, положительно подтвердили ваше сакральное знание, что дважды два – четыре?

– Вы сегодня просто раздражены, Лев Николаевич, пусть молодой человек выскажется,

– Розанов примиряюще остановил напор иронии своего коллеги, – говорите, Олег Владимирович, мы вас боле не станем перебивать, mes parole!

– Так вот,

мне кажется, что в девяностые годах двадцатого века в России пассионарность сосредоточилась в массе русского криминалитета… Это как бы явилось следствием проигранной "холодной" войны, когда масса солдат, кои всегда по определению являются пассионариями – не пали на полях сражений, но при поражении страны, остались живы… И тут возник парадокс – если до этого уникального пока еще в истории события -завершения первой в истории "холодной" войны – пассионарии погибали на полях битв, и следственно, побежденные страны не знали проблем криминального коллапса, то тут – впервые, последствия поражения пришлось пережить всем живым и здоровым воинам, которых страна готовила к победе, но не дала им ее.

– И?

– И?

– И воины эти почти все – набросились на свою Родину, обратившись из верных ее солдат в разбойников и грабителей.

– В этом что то есть, – сказал Василий Васильевич, – лениво сползая в кресле и вытягивая скрещенные в лодыжках ноги.

– Это опять что-то из области дважды два, – не унимался Гумилев.

– Да я и не претендую, – слегка обиженно ответил Олег.

– Знаете, что, уважаемый… – подал голос из своего кресла Василий Васильевич. В раздумьи почесывая за ухом и морща лицо в какой то лениво-кошачьей гримасе, свидетельствующей о полной расслабленности и не скованности чувств, он медленно продолжал, – знаете что! Русский народ не выдержал искушения элементарным воровством. И это произошло в весьма неблагоприятный момент при совпадении самых неблагоприятных факторов. Сперва народ выдерживали, словно сусло или дрожжи – в условиях жестко – спартанских, в условиях более чем аскетических, а потом, когда он – народ, и это в середине двадцатого – то века, когда рядом – в соседних странах люди наслаждались всеми мыслимыми и немыслимыми благами, и вот именно тогда пришло искушение. И народ не выдержал его. Вино, золото, виллы, автомобили, женщины, роскошная жизнь, все это стало приоритетом, оттеснив примат социальной справедливости.

– Василий Васильевич, в тэ-о-о-рии, это все правильно, но мне в отличие от вас, пришлось физически пожить при их этом социализме, – перебил Розанова Гумилев, – и я был свидетелем того, как сами носители идеи примата социальной справедливости, как сами жрецы социализма – секретари ихней партии, потихоньку развращались и предавались греху вожделения не коммунизма для всех в неопределенном будущем, а изобилия для себя в реальном настоящем…

– Так вот и я, – уже нетерпеливо прервал мэтра Олег, – вот и я решил, что можно соединить изобилие с социальной справедливостью.

– Нет, батенька, вами двигали мотивы мести. Вам хотелось навести порядок не а-ля Сен Симон с Карлом Марксом, а а-ля Олег Снегирев с Иосифом Сталиным, причем не из вашей идейности, а из ваших, пардон, ревности и зависти, – не так разве? – почти выпалил Гумилев.

Олег вспыхнул лицом, от хлынувшей в голову крови, но не нашелся что ответить.

– Да, да, батенька, неужели вы не знали. Что за каждым вашим шагом внимательно следят? Ну что молчите? С одной стороны вам удалось преодолеть самые несокрушимые и непреодолимые барьеры, что свидетельствует в пользу вашего неоспоримого ума, а с другой стороны проявили какую то совсем детскую невинность мышления… Вроде как -брошу недоеденную котлетку за шкаф – мама не заметит.

Поделиться:
Популярные книги

Прорвемся, опера! Книга 2

Киров Никита
2. Опер
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Прорвемся, опера! Книга 2

Темный охотник 8

Розальев Андрей
8. КО: Темный охотник
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Темный охотник 8

Матабар

Клеванский Кирилл Сергеевич
1. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар

Венецианский купец

Распопов Дмитрий Викторович
1. Венецианский купец
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
альтернативная история
7.31
рейтинг книги
Венецианский купец

Пятнадцать ножевых 3

Вязовский Алексей
3. 15 ножевых
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.71
рейтинг книги
Пятнадцать ножевых 3

Сердце Дракона. Том 8

Клеванский Кирилл Сергеевич
8. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.53
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 8

По машинам! Танкист из будущего

Корчевский Юрий Григорьевич
1. Я из СМЕРШа
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
альтернативная история
6.36
рейтинг книги
По машинам! Танкист из будущего

Девяностые приближаются

Иванов Дмитрий
3. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.33
рейтинг книги
Девяностые приближаются

Око василиска

Кас Маркус
2. Артефактор
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Око василиска

Идеальный мир для Лекаря 18

Сапфир Олег
18. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 18

Невеста напрокат

Завгородняя Анна Александровна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.20
рейтинг книги
Невеста напрокат

Город воров. Дороги Империи

Муравьёв Константин Николаевич
7. Пожиратель
Фантастика:
боевая фантастика
5.43
рейтинг книги
Город воров. Дороги Империи

Кодекс Охотника. Книга XXI

Винокуров Юрий
21. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXI

Прорвемся, опера! Книга 3

Киров Никита
3. Опер
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Прорвемся, опера! Книга 3