Царство Флоры
Шрифт:
— Подробности хочешь знать? Любопытно, радость моя?
— Все же я ему была небезразлична, а он…
— Нет его больше. Слышишь — нет и не было никогда. И цветов он больше своих поганых не пришлет, и сюда не припрется.
— Спасибо, что напомнила, радость моя, — тихо и кротко ответила Фаина.
— Про что?
— Про цветы. Надо к Андрею съездить… Он же, Арнольд, всегда у него для меня цветы брал. Может быть, там что-то про его гибель знают. Слушай, радость моя, а это идея. — Фаина безжалостно вырубила телевизор и потянулась. —
— Полно. Я твою тачку не брала.
— Отчего же не брала? — Фаина наклонила голову, потерлась щекой о плечо. — Тащила такую тяжелую сумку… радость моя. — Она потянулась к Але, взяла ее за руки, начала их гладить, потом наклонилась и поцеловала пальцы. — Бедные ручки, тащили такие тяжести, сильные ручки…
— Прекрати, — Аля попыталась вырваться.
— Сядем на машину, прокатимся за город в Воронцово, Андрея повидаем, может, узнаем что… Потом поужинаем где-нибудь в ресторане вдвоем — ты и я, а? — Фаина выпустила ее руки, еще больше откинулась на мягкие подушки.
— Что, переодеваться?
Фаина кивнула.
Аля переодевалась в спальне, когда она тоже зашла туда. Приблизилась к зеркалу, быстрым движением сдернула через голову смешное домашнее платье в стиле кантри из «Топшопа». Аля в одних трусиках села на постель.
— Так мне переодеваться?
Фаина повернулась перед зеркалом, провела руками по обнаженным бедрам.
— Ага, радость моя. Попозже. — Не отводя взгляда от своего изображения в зеркале, она протянула руку к вазе на столике и вытащила оттуда одинокую полуувядшую розу (цветы с некоторых пор в квартире почти перевелись). И протянула подруге.
Аля взяла розу, а затем резко, не боясь пораниться о шипы, воткнула мокрый стебель себе между ног, крепко сжала ляжки, поднялась. Фаина смяла розу в кулаке. Она тоже не боялась пораниться об острые шипы. Кровь только добавляла остроты. Она всегда служила для них приправой. А испачканное, смятое, закапанное постельное белье можно было потом просто отдать в стирку.
Глава 14 НА ЗЕМЛЕ
Агент Пашка Губка наконец-то позвонил — явно с большого бодуна.
— По Аркаше Козырному результаты есть? — Колосов с ходу начал его выжимать.
— Это, феня едрена… темное это… — Язык агента заплетался.
— Что темное? Что ты узнал?
— Темное дело, ой темное… Никаких концов. Вообще пацаны в шоке. Все до единого в шоке, гражданин начальник.
Когда агент Губка переходил на официальный язык «гражданина», это означало полное «непрохонже» в его фискальных делах.
— Не наши это, — заверил он. — Точно не наши. Кто-то залетный их обоих замочил. А наши все точно в шоке.
— Проверь информацию по Пегову Игнатию, кличка Король, — приказал Колосов.
— Что-то не слыхал про такого, — хмыкнул тридцатилетний Губка.
Колосов объяснил, разжевал по буквам.
— Да ведь сдох он, коньки откинул, чего ж мне париться? — изумился Губка.
Пришлось вразумить
Но зачем, с какой такой целью? Просто поразвлечься, привлечь внимание милиции и его, Колосова, к своей неординарной персоне? Что же, встречались в богатой практике Колосова и такие уникумы. Но все они были, как бы помягче выразиться, обиженными богом гражданами. Балмашов же был совсем иной. Совершенно иной.
Поступили первые данные с поста на Долгоруковской улице. Фото гражданки Пеговой Фаины Игнатьевны. И фото ее соседки по квартире. Колосов вызвал к себе сотрудника, курировавшего это направление.
— Чем эта Пегова Фаина занимается? — спросил он. — Где работает, на что живет?
— Нигде она не работает, дива она тусовочная, — ответил молодой сотрудник. — Прожигательница.
— Чего-чего?
— Жизни прожигательница, как мой дед их называет.
— Модель, что ли?
— Для модели она уже старая, ей за тридцать. В Интернете о ней много всего — фотографии, статейки желтой прессы. В общем, популярна она в определенных кругах.
— А кто с ней живет?
— Некая Алевтина Ойцева двадцати семи лет, о ней тоже сведения в Интернете, по нашей картотеке ничего такого.
— И что ты узнал из своего Интернета? — Колосов терпеть не мог Интернет, потому что сам в нем нещадно плавал.
— Спортсменка она, бронзовая призерка чемпионата по биатлону в Бергене, вот что про нее пишут. Из спорта ушла после травмы, сейчас не тренируется.
Колосов записал себе «биатлон», глянул на фото этой самой Алевтины Ойцевой — решительная девица, слегка мужеподобная. Ну, понятно, на лыжах бегала, из винтовки стреляла. Стреляла?
Что связывало этих двух дам с таким «быком», как Арнольд? И при чем тут букеты, заказанные в этом самом «Царстве Флоры»?
К полудню под натиском всех этих вопросов у него созрело решение ехать «на землю», заниматься личным сыском. Он нашел визитку Балмашова и позвонил на этот раз не на его мобильный, а в магазин в Афанасьевском. Ответила ему тоненьким голоском продавщица. Нет, Андрея Владимировича сегодня здесь нет, и Тихомирова тоже нет — он в Воронцове, и флорист Петровых отсутствует — она тоже там же, на базе.
Колосов выпил в главковском буфете чашку кофе, стакан кефира. Купил в магазине на Никитской две бутылки чешского пива — если жара в дороге будет донимать. И погнал в Воронцово. С ветерком.