Царство Флоры
Шрифт:
— Откуда же они тогда там взялись? — наивно спросил Колосов. — Вот загадка. Точно это не ваша продукция?
— Нет, нет, уверяю вас, точно не наша.
— Меня как-то это удивляет: Бойко купил у вас целую охапку.
— Да он заказал тогда много, в основном розы.
— Роз у них полна машина была, это мы видели. Но эта чертова лиана… опять забыл, как ее…
— Смилакс, — терпеливо подсказала Петровых.
— Ну да, и этот желтый из пластика, словно кладбищенский…
— Живые крокусы давно отцвели, — усмехнулась Петровых. — Нигде вы сейчас их не
— Отцвели, говорите, крокусы… Отцвели уж давно хризантемы в… — Колосов обернулся, оглядывая магазин. — А смилакс у вас есть?
— В оранжерее можно найти. У нас богатый выбор декоративных растений.
— Нетрудно будет показать? Хоть как выглядит.
— Пожалуйста, пойдемте.
— Но это точно не ваше растение?
— Уверяю, мы такого в тот раз клиенту не продавали.
Они снова вышли на солнце. И в это время к зданию подъехал спортивный «Ниссан».
— А вон и Сергей Геннадьевич вернулся, — обрадовалась Марина.
Колосов увидел за рулем компаньона Балмашова. Тихомиров тоже узнал его и удивленно развел руками.
— Плотно вы взялись за это дело, — сказал он, подходя. — Здравствуйте… имя-отчество вот ваше позабыл, простите.
— Никита Михайлович, — Колосов смерил собеседника взглядом. — А дело-то не одно, дел, кажется, два.
— Это из милиции насчет той фотографии. Подождите, а вы разве знакомы? — спросила Марина.
— Успели познакомиться, — ответил Колосов. — Сергей Геннадьевич, я действительно приехал по поводу опознания Мариной Николаевной и вами покойника на фотографии, который оказался вашим клиентом. Мы расследуем дело о двойном убийстве, он и его работодатель — жертвы. Бойко и Суслов их фамилии. Между прочим, вы с Мариной Николаевной здорово нам помогли, продвинули розыск.
— Да? Я бы предпочел, чтобы продвинулись розыски того, кто… — Тут Тихомиров глянул на Марину и продолжать про нападение на Балмашова не стал. «Ну да, Катя же говорила, что девица ничего не знает, они от нее скрыли», — вспомнил Колосов.
— Их фамилии мне мало что говорят, — сказал Тихомиров.
— Вот фото, взгляните еще раз для памяти. — Колосов достал снимок, сделанный на месте происшествия.
Тихомиров внимательно посмотрел на него: черный «Мицубиси Паджеро», цветы, два трупа, кровь на одежде.
— Чему вы улыбаетесь? — спросил Колосов. Тихомиров действительно улыбался.
— Так. — Тихомиров не стал посвящать этого опера в то, что вспомнил вот сейчас и так некстати, — сегодняшнее утро, разбудившую его громкую музыку с дачной террасы. Он спустился и увидел дочку Сашу и близнецов. Саша, пока родители и нянька спали, конечно же, включила плеер-»книжечку» DVD (с техникой в свои пять лет она была прочно на «ты»). Диск ей попался «балетный» (жена Тихомирова в юности занималась балетом и коллекционировала записи постановок). Под музыку «Умирающего лебедя» по террасе кружились с раскрытым зонтиком близнецы Сережка и Митька. Томно клонили головки, что-то там изображали ручонками, поднимаясь на цыпочки, старательно «умирали». «Чтоб я больше этого
— В общем, печально все это, конечно, — сказал он, возвращая снимок, так и не погасив на губах столь неуместную улыбку. — Этот вот, что справа, лысый, он к нам приезжал за цветами.
— То есть просто один из ваших клиентов?
— Да, один из… Я бы хотел вас спросить, а как то дело? Ну, то, понимаете?
— Проверяем, — Колосов хмурился. — Но у меня пока к вам вопросы. Мы вот с Мариной Николаевной выяснили, что по адресу, по которому потерпевший Бойко посылал цветы, проживала некая гражданка Пегова Фаина, как оказалось — знакомая вашего компаньона Балмашова.
— Фаина? А при чем тут она? — изумился Тихомиров.
— Вы ее тоже знаете?
— Ее пол-Москвы знает.
— В каком это смысле?
— В том, что красивая женщина всегда и всем заметна, — ответил Тихомиров весьма дипломатично.
Марина Петровых при этих его словах повернула назад к офису.
— Марина Николаевна, вы же обещали мне показать, на что похож этот самый смилакс! — окликнул ее Колосов.
— Тогда пойдемте, я не могу вечно тут стоять, у меня есть дела, — объявила она сухо и пошла вперед.
Тихомиров за ее спиной состроил гримасу: вот такие уж мы, что поделаешь. Они двинулись за ней. За офисом начинались оранжереи, за ними Колосов увидел большое поле, разбитое на аккуратные участки — на одних росли саженцы, другие были отданы под хвойные делянки.
— Питомник тут у вас, да? — спросил он.
— Выращиваем на продажу для декора и озеленения, — пояснила Марина. — То, что растет в нашем климате, в наших широтах. Тут вот ивы — белая, пурпурная, кизильник, калина, — она, как полководец, указывала на ряды саженцев, — барбарис Тунберга, конский каштан, здесь вот клены у нас — маньчжурский, серебристый, зеленокрылый, это клен ложный Зибольда, тут вот семейство лоховых.
— Лохи, значит, дремучие? — усмехнулся Колосов.
Они шли через молодую рощу. Дальше начинались хвойники. Пушистые канадские елочки, карликовые кипарисы и туи, можжевельник, горные сосны, тис. Здесь были затененные участки с травой («сангвинария, медуница, бересклет», — машинально перечисляла Марина), были и солнечные поляны, где на аккуратных грядках росла цветочная рассада. Были места, где цветы уже цвели вовсю. Колосов увидел огромные ящики с аккуратными пластиковыми горшками — хоть сейчас высаживай на газоны и клумбы всю эту разноцветную красоту.
— Тут вот у нас в основном гвоздики разных видов, — поясняла Марина, — а это вот герани, дельфиниум, маргаритки. Ну, а тут было то, что уже сошло, чей сезон кончен, — анемоны, нарциссы, незабудки.
— Кто ж это все тут у вас обрабатывает? — поинтересовался Колосов. — Сорняки полет, копает грядки?
— Китайцы в основном, — зевнул Тихомиров. — Очень старательные. Руками умеют работать вдумчиво. Не лентяи, как наши. И пьют мало.
— И платите, наверное, за труд одну треть, — хмыкнул Колосов.