Царство Гуверон
Шрифт:
– Что это? – не скрывая недовольства, спросил незнакомец.
– Это мое фирменное. Я зову его «Ле мойн жи перклунак».
– И как оно переводится?
– Не знаю, - трактирщик пожал плечами, - это просто набор слов. Я прочитал его на стене в тюремной камере, когда отбывал там срок за мошенничество. Но сразу оговорюсь, что меня оклеветали. Езеф никогда не переступал закон, даже если это было выгодно для меня.
Разговор внезапно оборвался. Двери питейного заведения открылись настежь. Яркий свет утреннего солнца влетел в черную комнату и осветил незнакомца с ног до головы. В дверном проеме стояла
– Эй ты. Я к тебе обращаюсь оборванец.
Голос был груб и недружелюбен. Незнакомец вжал плечи и опустил голову почти к самой стойке.
– Они это мне? – шепотом спросил он.
– Конечно, нас ведь тут двое и в лохмотьях только ты. Так что давай, вставай со стула и иди к ним. Не зли начальника стражи.
– Пожалуйста, - чуть не скуля взмолился незнакомец – они заберут меня в тюрьму. Правда?
– Конечно.
– Мог выпороть?
– Да.
– Но ведь это больно.
– Естественно! Но ты ведь хотел попасть в замок королю, вот тебе и представится такая замечательная возможность прибыть туда в сопровождении лучших солдат королевства. Правда тюрьма находится глубоко под замком и короля ты вряд ли увидишь, но в замок ты попадешь однозначно.
Мужчина вскрикнул и, резко слетев со стула, попытался пробиться сквозь охрану. Удар был несильным, но железная перчатка сыграла останавливающую роль в полной мере. Рот незнакомца открылся и сопли вперемежку со слюнями вылетели наружу, упав прямо на нагрудный доспех начальника стражи.
– Обыщите его! – двое охранников опустились на колени и начали шерстить по разорванным лохмотьям незнакомца.
– Что, началось? – спросил капитан, усаживаясь на место перед трактирщиком. – Говорят, эти бесы вновь нахлынут в наш мир.
– Попаданцы?
– Да. Король объявил награду за каждого из этих несчастным.
– Что с ними будет?
– Сначала в тюрьму для дознания, потом на площадь для публичной порки, а дальше на каменоломни до окончания цикла.
Увидев, что обыск бессознательного тела был завершен, трактирщик наклонился к капитану и прильнул к его уху.
– Послушай, может не надо его забирать в тюрьму. Тут скоро будут проезжать цирковые гастролеры. Я продам его им, а вырученную сумму мы поделим пополам. Подумай, скоро этих попаданцев здесь будет пруд пруди и цена на них упадет. А пока он только первый, я смогу выручить хорошую цену. Думаю, дополнительная прибавка к жалованию скромного капитана будет весьма кстати.
Главный еще несколько секунд всматривался в улыбающееся лицо трактирщика, прежде чем отдал приказ оставить тело на месте. Солдаты отошли в сторону и встали по стойке смирно.
– Ну хорошо. Пусть будет так. Скоро действительно их тут будет неимоверное количество. Гастролеры значит?
Езеф одобрительно кивнул.
– Я хочу задаток.
– Само собой.
Трактирщик достал звенящий кошель монет и положил его в вытянутую руку начальника стражи.
– Парни, все возвращаемся!
Воин встал с места и направился к выходу.
– А что с этим? – спросил
– Пусть лежит здесь. Трактирщик с ним разберется.
Группа солдат медленно вышла на улицу. С другой стороны послышался топот солдатских сапог и конского дыхания. Спустя минуту последние следы их присутствия окончательно пропали из виду.
– Вставай мой друг, они уже ушли.
Он едва мог двигаться. На лице, особенно на правой его стороне забагровел след от удара металлической перчаткой.
– Здорово они меня – пролепетал незнакомец. – Спасибо, что спас меня.
– Не стоит благодарностей. Езеф гуманист он любит людей и всегда готов придти на помощь.
– Ты и вправду не сдал бы меня им?
– Нет, что ты. Это грязное дело и я…
На улице послышались звуки бубенцов. Приближаясь все ближе и ближе, они вскоре начали играть так громко, что бренчание этих мерзких безделушек чуть не вывело из себя волосатого незнакомца.
– А вот и наши главные гости. – трактирщик, радостно потирая руки, вышел из-за стойки и направился к выходу. В дверях он встретил высокого и очень толстого чернокожего мужчину. Представитель народности Нигг, он был похож на груду гранита, страшную и очень опасную. Езеф давно вел с ним дела, хотя и несильно афишировал их, ведь торговля рабами была под запретом и могла наказывать вплоть до смертной казни.
– Здравствуй мой друг. – он раскинул руки и попытался обхватить здоровяка своими коротеньки ручонками. Чернокожий натянуто улыбнулся и дождавшись, когда волна искусственных эмоций сойдет на нет, прошел вглубь помещения. Незнакомец сразу заинтересовал циркового гастролера. Пробежавшись взглядом по телу и заглянув даже в зубы, он сделал для себя вывод, что экземпляр мог бы сослужить ему неплохую службу. Оставалось только сторговаться с трактирщиком, а зная его скупой характер, это было делом архисложным.
– Триста шекелей.
– выпалил здоровяк, даже не оборачиваясь к хозяину заведения.
– Триста? За первого попаданца? Да это грабеж! Тут как минимум тысяча, да и то, только потому, что я тебя давно знаю и мы с тобой в хороших отношениях. Так что давай не будем портить их такой глупостью как попаданец.
– Пятьсот.
– Нет-нет-нет, - трактирщик подлетел к сидящему в недоумении от происходящего незнакомцу и стал водить своими руками по грязному телу.
– Посмотри, какой красивый. Какое лицо, какая кожа… если отмыть конечно, а зубы. Таких нет даже у лошадей Его Величества. Бобры во всем Гувероне молча плачут, завидуя такому оскалу. И за такой экземпляр ты предлагаешь всего пятьсот шекелей? Тысяча!
Чернокожий знал, что торг не дастся ему легко и был готов торговаться хоть до следующего утра. Он просто не мог позволить себе не снизить цену и не утрать нос этому скупердяю Езефу.
– Восемьсот, мое последнее предложение. И не шекелем больше.
– Но ведь он красивый…
– Похож на клячу.
– Брось, старина. Ни один публичный дом в Нигге не имеет такого экземпляра. Ты озолотишься на нем.
– Что!?
Голос незнакомца был жалок и похож на предсмертный крик жертвы, которая осознала, что ее ждет в ближайшее время. Чернокожий гастролер повернулся к нему и, посмотрев в лицо готовое расплакаться, сделать дружеский жест в его сторону.