Цель - корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота
Шрифт:
Всего же в течение марта 1942 г. служба ВНОС зафиксировала 240 пролетов разведчиков. Правда, как обычно, один и тот же самолет записывался на постах в журналы наблюдений по нескольку раз.
Возросшая активность Люфтваффе, естественно, напугала командование противовоздушной обороны. Был сделан вывод, что немцы выявляют схему системы ПВО и ищут наиболее выгодные направления для нанесения бомбовых ударов по Ленинграду. О том, что целью атаки будут именно корабли, никто тогда не догадывался, хотя потом задним числом писали, что, мол, это было ясно с первого дня. Зенитчикам приказали усилить бдительность и проводить ежедневные тренировки расчетов для отработки боевых приемов.
31 марта командир Ленинградского корпусного района ПВО генерал-майор Зашихин
Тем временем 28 марта был издан приказ по 1-му авиакорпусу Люфтваффе. В нем, в частности, говорилось: «Фюрер приказал, чтобы тяжелые русские боевые корабли, находящиеся в Ленинградском порту, бъши в начале ледохода уничтожены соединениями 1-го авиакорпуса». Операция под кодовым названием «Битье льда» («Eissto»), [85] назначалась на 4–5 апреля 1942 г. Особый символизм ее названия становится понятным, если вспомнить, что именно на эти дни приходилась 700-я годовщина знаменитого Ледового побоища. [86]
85
Его иногда переводят как «Ледяной удар», что не совсем корректно.
86
Произошло 05.04.1242 г. и, по разным данным, происходило на льду либо на берегу Чудского озера с «частичным захождением» на лед. В нем с одной стороны участвовал отряд Тевтонского ордена, состоявший из 40–50 рыцарей и нескольких сот наемников (эстов, литовцев, русских и др.), а с другой – дружина двоюродного брата хана Батыя, князя-наемника Александра Ярославича по прозвищу Невский, и народное ополчение Новгородской республики, также состоявшее из наемников. Согласно русской историографии, «побоище» закончилось полным разгромом противника и гибелью сотен рыцарей. Фактически же потери Тевтонского ордена составили шесть рыцарей, еще один попал в плен. Во время боя часть бившихся зашла на лед и провалилась в полыньи. Кто именно победил в битве до сих пор неизвестно.
Все цели были поделены между авиагруппами. Удары по линкору «Октябрьская революция» и легким крейсерам «Киров» и «Максим Горький» предстояло нанести Ju-88A из II. и III./KG1 и Ju-87D из III./StG1. При этом «Юнкерсы» должны были применять фугасные бомбы SC1000 и бронебойные бомбы РС1000 и РС1400. Для Ju-87D из I. и II./StG2 целями были минный заградитель «Марти» и остальные корабли, а для Не-111Н из I. и II./KG4 и II./KG27 – позиции зенитных батарей. Общее истребительное прикрытие осуществляли Bf-109F из I. и III./JG54.
В ночь на 4 апреля после долгого перерыва немецкие самолеты были снова замечены над Кронштадтом. Пара истребителей ВВС КБФ патрулировала в дежурной зоне, как вдруг их пилоты – подполковник В. С. Корешков и майор И. Н. Горбачев – сначала увидели разрывы зенитных снарядов, а затем вонзившиеся в небо лучи прожекторов. Летчики пошли на снижение и вскоре на высоте около 1600 метров заметили силуэт Не-111, который шел курсом на военно-морскую базу. После этого, по утверждению Корешкова, пара атаковала «Хейнкель» сзади-снизу с дистанции 100–150 метров реактивными снарядами и пулеметами, после чего «немецкий самолет загорелся и упал». Впрочем, места падения никто не видел. Данный факт можно оценить по-разному. Возможно, Люфтваффе продолжали тайно минировать фарватеры Кронштадта, используя одиночные самолеты, а возможно, в преддверии
«Чужие» идут!
4 апреля 1942 г. на дежурство на КП Ленинградского корпусного района ПВО [87] заступила оперативная группа во главе с полковником А. П. Рысевым. Приступив к работе, тот «удачно» пошутил, что, мол, погода стоит ясная и солнечная, а посему возможен вражеский налет. Однако большая часть дня прошла спокойно, и ничто не предвещало угрозы. Весенний день уже клонился к концу, когда в 18.05 по московскому времени операторы РЛС «Редут» № 4, располагавшейся в районе Волкова кладбища, обнаружили на своих экранах большую группу самолетов, находившуюся в 115 км южнее города.
87
На следующий день – 05.04.1942 г. – он был преобразован в Ленинградскую армию ПВО.
Начальник станции лейтенант Н. В. Шаталин доложил об этом на главный пост ВНОС. Вскоре приближение «чужих» засекла и РЛС «Редут» № 5 воентехника Г. Иоффе. Затем радары обнаружили еще две группы целей, и все они тоже явно шли на Ленинград.
Первое донесение о приближении самолетов поступило на главный пост ВНОС лишь в 18.35. До этого никто из командиров не решался доложить «наверх», не получив подтверждения от постов визуального наблюдения, т. е. пока противник не пересек линию фронта. Последнее сводило к нулю весь эффект от заблаговременного обнаружения противника при использовании РЛС.
В штабе Ленинградского корпусного района ПВО царила нервозная обстановка. Все понимали, что впервые после страшного сентября 41-го надвигается массированный налет. Генерал-майор Зашихин отдал приказ поднять в воздух аэростаты, а потом позвонил первому секретарю Ленинградского обкома ВКП(б) А. А. Жданову. Он заверил политработника, что войска противовоздушной обороны непременно отразят вражеский авиаудар. Однако по непонятной причине с подачей сигнала «Воздушная тревога» затянули, и его гудки завыли в городе в 18.52, практически синхронно с разрывами первых бомб.
По данным Люфтваффе, в налете участвовали 132 бомбардировщика – 62 Ju-87D, 33 Ju-88A и 37 He-111H, которые шли тремя большими группами. Их прикрывали 59 Bf-109F. Погода была отличной, над Финским заливом еще стояло солнце, и в его сумеречном свете летчики отчетливо видели серые городские кварталы, трубы заводов, извилистую дельту Невы и четкие силуэты многочисленных кораблей. Вскоре четко по плану дальнобойная артиллерия немецкой 18-й армии открыла огонь по заранее выявленным целям. Снаряды начали рваться на позициях зенитной артиллерии и на аэродромах истребителей. Затем над последними появились «Мессершмитты», которые должны были блокировать взлет самолетов. Казалось, все идет по плану…
Несмотря на начавшийся сильный заградительный огонь, самолеты продолжали идти на цель. Вскоре первые машины, зайдя над заливом, стали со стороны солнца пикировать на корабли. Находившиеся на улицах ленинградцы видели, как штурмовики, воя сиренами, стремительно неслись к земле. Затем от них отделились черные точки, и спустя несколько секунд в небо взметнулись столбы огня и дыма. Затем устье Невы наполнилось грохотом взрывов.
Контр-адмирал Пантелеев затем вспоминал: «Зенитчики надрывались, небо было усеяно белыми корзиночками разрывов, между которыми, не меняя курса, шли немецкие самолеты.