Цель оправдывает средства. Том третий
Шрифт:
— Тупые разумные, — констатировала Асока. — По их логике, все они тогда должны знать наперед все, что произойдет и готовы к любой проблеме. Но что-то по положению дел в галактике это не ощущается.
— Пожалуй, не могу с тобой не согласиться, — кивнул я. — Если бросать разумного в реку и наблюдать, выгребет ли против течения и станет ли он после такой проверки лучшим пловцов на планете, то можно перетопить немало народу. Но, думается мне, именно такой план Вишейта.
— Э… Не поняла, — захлопала глазами девочка. — Он что… Ставит на вас опыты?
— На мне
— Хм… А можно простым языком и для тех, кто не обучался у пятитысячелетнего манипулятора? — попросила девушка.
— Конечно можно, — заверил я. — Нафемский ритуал поместил в голову Вишейта тысячи, если не миллионы сознаний. Все их мысли, знания, чувства, эмоции. Сомневаюсь, что даже целестийцам такое под силу выдержать и не поплыть мозгами. Думаю в этом и кроется его пренебрежение деталями — в расщеплении личности. Когда в твоей голове больше одного сознания — это не просто выдержать. Твои мысли путаются с чужими и то, что кажется тебе логичным, на самом деле, при взгляде со стороны — бред сивой кобылы, ни разу не просчитанный и шаткий, не выдерживающий критики.
— А это значит…
— Это значит, что план Вишейта в самом деле — подчинить себе галактику, — вздохнул я. — И делает он это чужими руками, оставаясь вне самой ситуации, наблюдая за ней со стороны — как он это делал до тех пор, пока я не избавился от него в своей голове. Я думаю, что за тысячелетия он начал понимать порочность своих намерений — покорить галактику и поглотить ее. И вместо этого он пытается ее привести к миру, объединить под властью одного правителя.
— Вас, — уточнила ученица.
— Думаю, что да, — согласился я. — Все что происходит сейчас — это проверка. Он дал мне силу и ресурсы для построения Империи. Не Новой Республики, как это мог бы сделать любитель джедайского мировоззрения, не новой Империи ситов, как это воплотил бы в реальность сторонник твердой руки и деспотии ситов, прогнувшись под Палпатина. А государства, одновременно умеющего действовать и «мягкой» и жесткой силой. Умеющего договариваться и когда нужно — быть изобретательно безжалостным.
— И кроме вас других кандидатов не нашлось? — с сомнением произнесла Асока.
— Ну, почему же, — я ведь не первый в этом теле. Просто ты этого не знаешь. — Я склоняюсь к мысли о том, что все то, что я получил от Вишейта — создано моими предшественниками. Теми, кто следовал его учению до меня.
— И об этом не знали Руки? — усомнилась Асока.
— Он мог изъять из их разумов эти воспоминания, —
— Не находите, что если он в самом деле воспитывает из вас хорошего, по его мнению правителя, то уроки — немного жесткие? — скривилась Асока. — Почему просто не сесть, поговорить и решить все миром?
— Он в первую очередь сит, — напомнил я. — Он не склонен договариваться. Он умеет лишь убеждать действием — запугиванием, шантажом, угрозами и прочими приятными вещами. Я не думаю, что он не доволен тем, что мне подчинена большая часть галактики. Наоборот, скорее всего он гордится этим. Я заполучил территорию и население в таких размерах, что ему никогда и не снились. Но его не устраивало то, что я прекратил завоевание. Он говорил мне, что пока галактика не объединена под одной рукой, сильной и волевой, в ней всегда будут конфликты и войны. И лишь сильный правитель способен их остановить, пресечь — как он сам делал в свое время. Но это его заблуждение. Нельзя навязать свою идеологию силой. Чем крепче сжимаешь кулак — тем больше у тебя проскользнет меж пальцев.
— Так что, и вовсе его не сжимать?
— Почему же. Кулак — это сила, если угодно — кнут, который следует применять в свое время. Но кнут не может быть постоянным. Должна быть и вкусняшка — подсластить горькую пилюльку. Поэтому, я считаю, что Вишейт недоволен тем, что я не собираюсь завоевывать Первую Галактическую Империю и Новую Республику. По этой причине он и выкатил из запасников свои супердредноуты, призвал Нова-Гвардию — чтобы показать мне, что бывает с нерадивыми учениками, когда они ослушаются наставника. Он хочет вывести меня из душевного равновесия, чтобы я без разбора бросился за ним, попутно покоряя остальную галактику. И не сомневаюсь, что по его замыслу, когда мы с ним встретимся в самом конце, за мной будет стоять вся галактика, во всеоружии. А он с довольной рожей погибнет, поведав перед смертью какой он молодец, что воспитал достойного сменщика.
— Ублюдочный план, — фыркнула Асока. — Положить на алтарь победы миллиарды, лишь бы только научить кого-то правильно править?
— Не забывай, что мы говорим о существе, чье понимание происходящего отличается от нашего, — напомнил я. — Для него нет таких ценностей как любовь дружба, взаимное уважение и человечность. Это познал Валкорион, но не Вишейт. Последний — это маньяк, поехавший по фазе. Для которого любая высокая цель оправдает средства ее достижения. И это он хочет привить мне.
— А вы? — затаив дыхание поинтересовалась Асока.
— А я… — сложно дать ответ на такой вопрос. — Я не поставлю на кон все, чтобы захватить власть. Мне достаточно и того, что у меня есть. За это, за Закуул, за его население, за тебя, за клонов, чиссов, панторанцев, нагаев, твилеков, куарренов, родианцев, тойдарианцев, зелтронов и всех, кто к нам присоединился по доброй воле — я буду воевать всеми доступными мне средствами. Я буду мстить за убитых и оскверненных. Но править пепелищем не собираюсь.