Целиком и полностью
Шрифт:
Я протянула руку и взяла у него драгоценности. Потом он вынул из кармана рубахи потертую серебристую фляжку и приложился к ней. Я наблюдала за тем, как дергается его кадык. Запивает ее. Я знала миссис Хармон не больше часа, но к этому моменту скучала по ней так, как будто была знакома с ней всю жизнь.
Я подошла к каминной полке и отцепила кольца от цепочки, разложив драгоценности напротив старых фотографий, по которым миссис Хармон вспоминала своего мужа. Элегантный Дуглас
– Послушай-ка. Пора бы нам представиться друг другу. Я Салливан.
Пожилой мужчина встал и протянул руку. Над бледно-голубыми глазами нависали кустистые седые брови.
– Для краткости Салли.
Не успела я отказаться пожать ему руку, как он посмотрел на свои пальцы – испачканные красным, особенно под ногтями, и сам передумал подавать мне руку. Пройдя на кухню, он помыл руки под краном и оглянулся через плечо.
– Ну, а у тебя-то имя есть, девчушка?
Я никогда раньше не встречала никого, кто бы говорил как он. Наверное, он был родом с юга, откуда-нибудь из сельской местности, вроде Западной Вирджинии.
– Марен, – ответила я.
– Приятное имечко. Никогда раньше не слышал, – сказал Салливан, вытирая руки кухонным полотенцем миссис Хармон. Сложно было назвать их чистыми, хотя виски, пожалуй, был поэффективнее ополаскивателя для рта.
– Как вы узнали? – спросила я.
Он приподнял седую бровь.
– Хочешь сказать, как я узнал про тебя?
Я кивнула.
Салли помедлил, словно подбирал слова.
– Просто узнал.
– Вы видели меня… утром, в автобусе… и узнали? Вот так просто?
– Я знал, что это ты, – сказал он.
– Вы сказали: «Все так думают». Как будто есть и другие.
– Как если бы мы кучковались друг с дружкой и все такое? – Салли рассмеялся, выдвинул стул и сел за кухонный стол, за которым несколько часов назад миссис Хармон готовила яйца с беконом. – А по четвергам играем в покер?
Он снова рассмеялся раскатистым добродушным смехом. Прикрыв глаза, я могла бы вообразить, что это смеется Санта-Клаус, любитель пропустить рюмашку-другую и выкурить сигарету, только этот старик был такой худой, что его ребра видны были даже через рубашку.
– Ты сам по себе. И так будет всегда. Так и должно быть. Усвоила?
Я прислонилась к косяку и скрестила руки.
– Звучит как самоисполняющееся пророчество.
– Мисси, тебе предстоит многому научиться. Ты можешь быть опасной для кучи людей снаружи, но это не значит, что на свете нет никого, кто мог бы сделать с тобой кое-что похуже. Лучше тебе не подходить к таким же, как ты. Если хочешь сохранить голову на плечах.
– А как насчет вас?
– Что насчет меня?
– Вы только что сказали, что я должна держаться подальше от вас.
– А, но я же не такой, как ты, а ты не
При упоминании «трапезы» в животе у меня заурчало, но меня тут же пронзила острая мысль.
– Как вы узнали? Что… кого я… ем?
– А кого еще тебе есть, в твоем-то возрасте? – усмехнулся он, а я невольно улыбнулась.
– Вы действительно такой старый?
Старик снова усмехнулся.
– Да, я немало повидал, но сотни мне еще не исполнилось.
– Вы часто встречали таких… как мы?
– Случалось, – пожал он плечами. – Но, как я сказал, лучше друзей не заводить.
У Салли недоставало не только уха, но и большей части указательного пальца на левой руке. Он перехватил мой взгляд и вытянул руку, пошевелив пальцами, как девушка, хвастающаяся своим обручальным кольцом.
– Потерял в драке в баре. Тот чертов ублюдок взял и просто откусил его. И проглотил, прежде чем я успел вытащить его.
Он встал из-за стола и принялся открывать шкафы. Вскоре он нашел кастрюлю на длинной ручке.
– Проголодалась? Хочу приготовить нам ужин.
– Вы все еще голодны?
– Я всегда голоден.
Из миски на столе Салли взял несколько луковиц и картофелин и положил их на разделочную доску.
– Подойди-ка сюда, подсоби мне. Я покажу, как готовить бродяжью похлебку.
Я взяла нож и разрезала луковицу напополам.
– Что за бродяжья похлебка? Из бродяг, что ли? – я не смогла удержаться от вопроса.
Он рассмеялся, откинув голову и похлопав по колену.
– Нет-нет. Просто из всего, что найдется.
Открыв холодильник, он пошарил на одной из полок.
– Посмотрим, есть ли у нее тут говяжий фарш… ха! И морковка есть.
Салли включил духовку.
– На четыреста, – бросил он через плечо и руками вытащил мясо из упаковки.
По его пальцам потекла кровь. Я старалась не думать об этом.
Я наблюдала за тем, как он ходит по кухне, как вытаскивает две банки консервированной фасоли и возится с электрической открывашкой. Поставив кастрюлю с мясом и овощами на огонь, Салли приметил пирог в пластиковом контейнере, открыл крышку и, нагнувшись, принюхался.
– М-м, а это что такое?
– Думаю, морковный пирог.
– Она еще и крем сама сделала. Со сливочным сыром. Выглядит аппетитно.
Отложив крышку, он посмотрел на меня.
– А что ты вообще у нее делала?
– Ничего. Она попросила меня помочь донести покупки, а потом пригласила на завтрак.
– А потом устала и сказала, чтобы ты чувствовала себя как дома, так?
Я не знаю, почему меня вдруг охватило чувство вины, особенно после того, как я стала свидетелем его поступка.